Александр Горбатов: «Мы не пытались снять ремейк»

Культура

Исполнитель главной роли в сериале «Угрюм-река» рассказал о своем киногерое и о себе

Четырехсерийный советский телефильм «Угрюм-река», вышедший в эфир в 1968 году, смотрела, затаив дыхание, вся страна. Масштабная экранизация, сильные характеры в переломный период истории, драматические и трагические повороты судеб - все это не могло никого оставить равнодушным. Главный герой Прохор Громов из романтика-идеалиста, искателя сибирских сокровищ, постепенно превращается в развращенного, алчного и жестокого промысловика, идущего к цели, не жалея ни себя, ни других… Фильм потом, по многочисленным просьбам, неоднократно повторяли и на местных, и на общесоюзных телеканалах. Но всему, как говорится, свое время… И вот, спустя полвека с лишним, на телеэкранах - новая «Угрюм-река», которая обещает стать одной из самых ярких премьер Первого канала. Почти семь лет шла работа над этим грандиозным проектом, и теперь те, кто видел и помнит ту первую экранизацию одноименного романа Вячеслава Шишкова, могут сравнить ее с новой, а большинство россиян открывает для себя этот роман и эту историю заново.

Нам удалось поговорить с исполнителем главной роли Александром Горбатовым и расспросить о персонаже, съемках «Угрюм-реки» и многом другом...

Губительные страсти
- Александр, вы видели советский фильм «Угрюм-река», старую экранизацию?
- Да, но это было очень давно, так что я многое просто не помню...

- Понимаете, что зрители будут сравнивать современную экранизацию с той, которая вышла в 1968 году?
- Понимаю. Те, кто видел советский фильм, неизбежно будут сравнивать. Мы замахнулись на немного неблагодарную историю. Потому как была уже экранизация, и с большими артистами, которых не переплюнуть. Но время циклично, и мне кажется, что та история уже осталась в прошлом, и ее нужно освежить…

- Хотя многие молодые зрители и не знают про советский фильм…
- Наверное. Но, во всяком случае, мы не пытались снять ремейк - мы заново смотрим на литературу Шишкова и именно этот роман.

- Перечитывали сам роман перед съемками?
- Только от него и отталкивался.

- Расскажите немного о своем персонаже - каким вы его видите?
- Мы все, читая один и тот же роман, видим его по-разному. Мой персонаж совершает поступки, у него есть цель: добиться того, чего не добился никто до него. Но у того, кто забрался высоко, в определенный момент может закружиться голова. В такие моменты мы ставим на кон все, идем на жертвы. Мой Прохор Громов - сильный характер и, в общем-то, человек с несчастной судьбой, которого погубили его страсти. Страсть, которая движет героем, губительна и затмевает все. Это некое помутнение.

- Вы вносили свои предложения: каким, на ваш взгляд, должен быть герой, каков его характер, и так далее?
- Естественно, только так мы и можем договориться с режиссером - мы же не телепаты, чтобы читать мысли друг друга. Что-то показывал, предлагал - а дальше уже решали все вместе, что стоит оставить и применить к моему герою. Определенный процент моих взглядов присутствует. Но в целом я был инструментом в руках мэтра (имеется в виду режиссер картины Юрий Мороз - прим. авт.) и шел, безусловно, за ним.

- Хорошо. А что для вас важнее всего в роли и в сценарии?
- Определенная драматургия, определенный ключ, событийный ряд и незамысловатая смелость - когда ты понимаешь, что это вызывает хорошие эмоции, и ты соглашаешься на эту роль.

- В фильме много трюков - насколько я знаю, вы работали практически без дублеров, и по бурным рекам плавали, и пороги преодолевали…
- Да, поплавали чуть-чуть, покупались, поглотали водички! (Смеется.) Посмотрели и на дно, и разное было на съемках… Но ничего - выжили! Профессия требует…

Публичное и личное
- Что для вас было самым сложным?
- Самое сложное было - ожидание рождения ребенка: моя супруга в тот момент была беременна.

- Где встретили радостную новость о том, что стали папой?
- Было запланировало отпустить меня со съемок на три дня, и в течение этого времени это и свершилось. И спасибо тому человеку, который делал УЗИ и поставил приблизительную дату родов: он оказался прав!

- Кстати, я посмотрела у вас в социальных сетях: вы близких оберегаете. Дочь, например, не показываете практически…
- А зачем ее показывать, рассказывать про личную жизнь?

- Ну, вы же известный человек, и очень часто людей интересует не только ваша творческая часть жизни, но и личная…
- Думаю, что людям, которым это интересно, тогда надо задуматься: а хотят ли они, чтобы и их личная жизнь, например, была у всех на виду? Захотели бы они точно так же рассказывать все и всем? Ведь мы не хотим показывать именно все - а рассказываем только то, что можем и хотим. Моя жизнь, о которой я говорю, касается меня и моей профессии, но не моей семьи. Здесь я один, а дома - другой. И это остается за кадром, за закрытыми дверями.

- Как отразилась на вас пандемия? Многие артисты радовались, что нашли возможность наконец-то провести время с семьей и близкими.
- Да, это была одна из приятных составляющих, безусловно. Но тяжело было поломать ритм, который присутствует в профессии. И когда вдруг эти часы ломаются, в какой-то момент становится тяжко. Правда, потом, спустя время, благодаря этому уроку ты сделал определенные выводы, и они были очень положительные. Я заново посмотрел на многие вещи, на которые раньше не обращал внимания…

Жаркая работа
- Немногие знают, что у вас первая профессия - рабочая.
- Да. Я газоэлектросварщик, окончил ПТУ после школы. Но работал не совсем по специальности: пошел учеником горнового ферросплавной печи. Социум ломает и заставляет двигаться так, как хочет он. Я не был с этим согласен - и поплыл в другую сторону. Никогда не ждал и не думал, что это произойдет. Больше всего я боялся, что не получу образования, о котором мечтал. Но так случилось в моей жизни, что на определенной ступени своего возрастного пути я пришел в актерскую профессию. Просто понял, что надо что-то менять, - и в один день уволился, купил билет в Москву (актер жил с мамой в Запорожье - прим. авт.) и поехал. Верил в то, что в театральное училище берут не за деньги, а за талант. И меня взяли на бюджет в театральный институт имени Бориса Щукина.

- Актерская профессия не так тяжела, как выплавлять сталь?
- Тут нельзя сравнивать - в каждой профессии есть свои нюансы. Мы трудимся точно так же, как и все остальные люди. Например, температура плавления ферромарганца в печи - больше шести тысяч градусов, и это, конечно, накладывает определенный отпечаток… Но и в актерской профессии бывает достаточно горячо: мы вынуждены испытывать себя в разных ситуациях - и по-настоящему их прожить, прочувствовать, пропустить через себя… Так что в каждой профессии есть свои трудности - просто они видны под разным углом...

Валерия Хващевская, фото Вадима Тараканова и пресс-службы Первого канала

Поделиться в соц. сетях:

Случайные новости