«Профессия заставила меня поверить и в Бога, и в чудо»

В преддверии Дня медицинского работника журналисты «ВС» встретились с врачом-легендой. Именно так коллеги называют Льва РУБИНОВА - одного из основателей детской реаниматологии в Мордовии.

- Лев Павлович, для начала давайте окинем ретроспективным взглядом основные моменты развития детской реаниматологии в Мордовии.
- В начале 70-х в Саранске уже делалось много операций. Но одно дело прооперировать, другое - выходить ребёнка после операции. Иногда послеоперационный период не менее сложный, чем сама операция. В результате в 1975-м при больнице сначала открыли палату интенсивной терапии и реанимации на три койки, а буквально через полгода было отделение уже на шесть коек. Это было одно из первых детских отделений реаниматологии и интенсивной терапии в России. На тот период времени они открывались только в таких крупных городах, как Москва, Ленинград, Челябинск. Но у нас было недостаточно знаний. Это сейчас есть интернет и множество литературы, проводятся симпозиумы, конференции. А тогда это всё только начиналось, профессия была в стадии рождения. К тому же не хватало кадров.
Когда мы уже добились определённых успехов, дети перестали умирать от случайных причин, стали поправляться после сложных тяжёлых операций, мы внедрили лекарства, которые до этого детьми вообще не принимались. Нам говорили: «Как вы будете применять раствор калия внутривенно? Да вы что?! У пациента сердце остановится!». Но ведь без этого никак нельзя спасти ребёнка, восстановить перистальтику кишечника. Мы приводили свои расчёты, доводы…
Но нам приходилось на базе нашей больницы заниматься и детьми с инфекционными заболеваниями. Это было неправильно. С такими болезнями дети должны лечиться в инфекционной больнице. Тогда я предложил организовать на базе инфекционной больницы такое же отделение. Минздрав меня поддержал. И в Саранске опять же одними из первых в России открыли отделение реанимации и интенсивной терапии в инфекционной больнице. Буквально за полгода это отделение показало свою эффективность. Раньше был бич - кишечная инфекция, сальмонеллёз, маленькие пациенты зачастую погибали. После открытия отделения такие дети стали поправляться.

- Следующий шаг - реанимация для новорождённых. Когда она появилась в Саранске?
- В 1993 году, когда стало понятно, что не получается в полном объеме оказывать помощь новорождённым. Я опять пошёл в Минздрав и предложил открыть отделение для оказания помощи новорождённым, потому что без этого не будет продвижения вперёд. Меня опять поддержали. Было открыто отделение реанимации и интенсивной терапии новорождённых. И уже на следующий год мы увидели разительные результаты. Если раньше смертность новорождённых составляла 6,5%, то уже через год - 2,5%. Позже мы организовали выездную работу для помощи новорождённым. В итоге младенческая смертность в нашей республике была самой низкой в Приволжском федеральном округе, был период, когда мы занимали по этому показателю третье место по России после Санкт-Петербурга и, если не изменяет память, Карелии.

- Сейчас много современной медицинской аппаратуры, изобретаются все новые лекарства... По идее, детская смертность должна еще больше сокращаться?
- Конечно. От пневмонии, хирургических причин, аппендицита, непроходимости дети сейчас практически не погибают. Сейчас основная причина смертности детей - врождённые пороки развития, но теперь и с таким диагнозом стали больше спасать. Если раньше ребёнок рождался с атрезией пищевода или атрезией кишечника, какой-то высокой непроходимостью, до 80-х годов такие дети практически все погибали. Врождённый порок сердца - раньше это был просто приговор, а сейчас таких детей в основном спасают. Мы уже и в Саранске оперировали детей с пороком сердца. Сначала приглашали хирургов из Федерального центра сердечно-сосудистой хирургии (Пенза), а потом начали и сами делать некоторые операции, уже провели более 60 подобных операций, последние 3-4 операции делали хирурги из нашего центра, и дети живы-здоровы.

- А как обстоит дело с подготовкой кадров? Университет снабжает нашу медицину хорошо подготовленными специалистами?
- Университет даёт теоретические знания, мы - практические. Сейчас большинство работников - выпускники нашего университета. Например, Михаил Ледяйкин, заведующий отделением реанимации новорождённых, - замечательный специалист, владеет практически всеми методами анестезиологии и реанимации детского возраста. Таких уникальных специалистов вообще очень мало.

- У многих создаётся такое впечатление, что работа реаниматолога - постоянное вытаскивание людей с того света.
- Главное в профессии реаниматолога - не допустить, чтобы ребёнок дошёл до своей крайней черты. Хотя зачастую приходится и за грань этой черты заглядывать. Главное - всё заметить и не допустить, чтобы пациент перешёл эту черту.

- Помимо медицинской помощи больные дети в не меньшей степени нуждаются и в психологической...
- Да. У нас в больнице есть медицинский психолог. Но по сути дела каждый врач должен быть в чем-то психологом. Врач должен уметь найти общий язык в первую очередь с родителями больного ребёнка, потому что они обычно переживают сильнее самого маленького пациента, и уметь успокоить самого ребёнка. Дети часто плачут от боли, оттого что попали в необычную ситуацию, где нет привычного окружения. Вообще от характера пациента многое зависит. Никогда не забуду один случай. У мальчика был тяжёлый аппендицит, перитонит. Его привезли из района в очень тяжёлом состоянии. Мы его прооперировали. Ребёнок маленький, всего-то годика три. Он лежал в тяжелом состоянии,  тогда ещё не было тех препаратов, антибиотиков, которые есть сейчас. К нему подойдёшь, спросишь: «Вася, как дела?». Он всегда отвечал: «Хор-рошо!». Хотя по нашим оценкам у него было далеко не всё хорошо. Но в итоге у него никаких осложнений не было. От характера пациента зависит очень многое, даже если пациент маленький.

- А от чего, на Ваш взгляд, зависит успех той или иной операции?
- От многих факторов: от мастерства того, кто оперировал, кто выхаживал, от настроя пациента. Ведь как бывает: оперирует один и тот же человек, наркоз даёт один и тот же человек, операция одна и та же. Но один пациент лежит никакой - у него всё плохо, всё болит, он будет плакать и жаловаться. У такого обязательно будет какое-нибудь воспаление или осложнение. А другой, такой как Вася из Ромодановского района, ни на что не жалуется, у него всё всегда хорошо. Эти детки быстрее выздоравливают.

- Родители детей оказывают на Вас сильное давление?
- Родители всегда переживают, беспокоятся. Иногда они просто неадекватно оценивают ситуацию. Некоторые отказываются от операции, госпитализации, осмотра, конфликтуют с лечащим врачом. Приходится объяснять, убеждать, доказывать. Уверен, что человека в принципе почти всегда можно убедить, доказать необходимость пусть очень сложной и трудной операции. Если человеку нормально объяснить - он поймёт, он же не враг своим детям. Но, к сожалению, попадаются просто психически больные люди, им ничего доказать невозможно. А против воли родителей врачи оперировать не могут. Когда родители отказываются от лечения или обследования, мы имеем право обратиться в правоохранительные органы, особенно если ребёнок находится в критической ситуации. Приезжают сотрудники полиции, проводят с родителями беседу, тогда родные уже по-другому смотрят на ситуацию. Им объясняют, что на родителях лежит обязанность лечить детей и оказывать им помощь.

- Учитывая Ваш богатейший практический медицинский опыт - Вы в чудо верите?
- Конечно. Профессия заставила меня поверить и в Бога, и в чудо. Был такой случай в практике. Ребёнок уже достаточно большой, где-то 7-9 лет, играл дома с братом и разбил стекло в межкомнатной двери. Один осколок повредил ему артерию, началось сильное кровотечение, его доставили к нам в очень тяжелом состоянии - практически без давления, чуть ли не с остановкой сердца, была тяжёлая гипоксия (кислородное голодание головного мозга). Мы пригласили сосудистого хирурга, начали операцию, возмещали потерю крови… Однако гипоксия была настолько тяжёлой, что после операции ребёнок оставался без сознания. Причем без сознания он был месяца полтора. Он лежал, но в сознание не приходил. Многие уже отчаялись, но надо отдать должное его маме. Она приходила ухаживать за ребенком и каждый день разговаривала с ним. Когда мы ему массаж делали, растирали, было ощущение, что он нас слышит и всё понимает. Мы даже свечки за его здоровье ставили в церкви. Потом в один прекрасный день он открыл глаза и пришел в сознание. Позже он нам рассказал, что всё слышал, всё понимал. Даже мог повторить то, что мы ему говорили... Много было всяких случаев, которые заставляли верить в чудо и Бога.

- Каждая профессия накладывает отпечаток на характер человека. Как работа в больнице повлияла на Вас?
- Не знаю, как повлияла. Мне кажется, у меня хороший характер. (Улыбается.) Профессия реаниматолога учит анализу, собранности, смотреть на несколько шагов вперёд и, конечно, состраданию, доброте. Без этих качеств очень сложно работать.

- Если вернуться в прошлое, стали бы опять врачом, выбрали бы ту же специализацию?
- Естественно. Никогда не жалел о выборе профессии, ни одного дня, даже в самые сложные периоды. Я в этом плане счастливый человек. Приходил на работу - и чувствовал себя счастливым человеком. Когда предложили стать начальником медицинской службы в больнице, я не очень этого хотел, отказывался. Тогда главный врач Вячеслав Лукьянов заманил возможностью продвигать мою любимую реанимацию. Но практическую работу врача-анестезиолога я не бросал никогда. Постоянно совмещал и дежурил, да и сейчас ещё дежурю врачом-анестезиологом, реаниматологом. Считаю, что дети - самые благодарные пациенты, не представляю, как работал бы со взрослыми людьми
Я как-то посчитал, почти 10 лет своей жизни непрерывно провёл в стенах больницы. Эта больница - мой второй родной дом. К счастью, в семье к этому относятся с пониманием.

- Как приходите в себя после рабочего дня?
- Лучший отдых для меня - это, конечно, семья, внуки, домик в деревне. Вот это помогает отдыхать. Но иногда ночью просыпаешься и думаешь, что делать с этим больным, не упустили ли мы что-нибудь, правильно ли всё сделали. Сложно, конечно. Но если всю жизнь, более 40 лет, занимаешься одним делом, привыкаешь.

- Скоро День медицинского работника. Что пожелаете себе и коллегам?
- В первую очередь всем желаю здоровья, удачи в работе. Потому что иногда от удачи очень много зависит. Терпения всем нам и чтобы государство больше ценило труд медицинских работников. Забастовки? Это не для нас. Мы другие люди. Нам некогда забастовки устраивать, надо детям помощь оказывать. Иногда лежит беспомощный ребёнок, плачет, мы его вылечим - и он уже сразу смотрит на всё другими глазами, улыбается. И на душе хорошо…

Справка «ВС»
Лев Павлович РУБИНОВ родился в 1947 году в Башкирии, в семье военнослужащего. Школу окончил в Тверской (в то время Калининской) области. В 1966 году поступил в Ленинградский педиатрический медицинский институт. В 1972 году по окончании учёбы по распределению приехал с женой в Саранск. Один из основателей детской реаниматологии в Мордовии, заместитель главного врача по хирургии Детской республиканской клинической больницы № 1 в Саранске. Лауреат премии Главы Республики Мордовия 2007 года.

Людмила АНЮТИНА