Тот самый Степанов: из далекой Аляски

В свое время, лет эдак пятнадцать назад, наш еженедельник совместно с телевидением делал проект, в котором своими кулинарными способностями и секретами делились известные люди республики. Так мы и познакомились - на кухне. Георгий Михайлович Степанов, тогда директор гимназии № 12, кандидат филологических наук, готовил нечто удивительное и мясное. Весь процесс превратился в фейерверк советов, рецептов, анекдотов, приправленный смехом и ароматами специй.

В гимназию он пришел с поста декана факультета иностранных языков. Именно при Степанове 12-я школа превратилась в центр образовательных инноваций с углубленным изучением иностранных языков, латыни, русской словесности и истории родного края. Играючи, брала дипломы, места, гранты, задавала темп и ритм многим революционным процессам воспитания и образования в Мордовии. Степанов был топливом и генератором этих идей. Выпускники гимназии тех лет занимают сейчас видные руководящие посты в республике, во многом определяя наше сегодня. И это тоже говорит о многом.
Школа лишилась его в 1999-м. Тогда вместе с супругой и тремя сыновьями он был вынужден переехать на Аляску: с серьезнейшим нездоровьем могли бороться только там. Конечно, все надеялись, что у него получится и мы увидимся вновь. И у него получилось. 13 лет спустя Степанов приехал с визитом в Саранск. Количество желающих его увидеть, обнять, задать вопрос не передается исчислению. Но нам удалось пообщаться с легендарным директором - поговорить о судьбах образования, новом облике Саранска, буднях на Аляске и многом другом.

- Георгий Михайлович, как вы оцениваете изменения, которые претерпел наш город?
- Я помню Саранск лет с трех. Но особенно ярко - свой первый класс. 1958 год, я надел форму - серая гимнастерка, ремень, фуражка. Тогда у двенадцатой гимназии был деревянный забор, деревянные же мостовые, у домов напротив - палисадники. И все овраги еще были на месте.
А в первый раз разительные перемены я отметил в 1975 году, когда вернулся после двухгодичной работы в Египте. Саранск превратился в белый город: появились первые дома литовского типа, тротуары. Сейчас же уже на перроне возникла мысль: «Батюшки, как много успели сделать!». До этого друзья присылали мне фото и видео новостроек Саранска, фонтанов. Но оценить весь масштаб можно только собственными глазами. Конечно, из города сделали конфетку. Я догадываюсь, что за этим стоит - какой труд, какая политика, на какие жертвы пришлось пойти.
Но вижу и вещи, для которых подходит сравнение с накрашенной, но немытой женщиной. Заходишь в новый дом, а крыльцо у него косое и кривое. Возможно, не дошли руки. Но это забота не городских властей. Это люди из-за собственной небрежности, неуважения к себе, к своему труду не проследили. Сам город современный, европейский, но эти огрехи заметны и огорчают. Хотя понимаю, все проблемы за десять лет не решить. Не зря же Моисей водил свой народ по пустыне 40 лет: должны смениться два поколения, прежде чем станут возможны положительные перемены.

- К слову, о поколениях. У вас прошла встреча с учениками и педагогическим коллективом гимназии…
- Да, и я почувствовал, в менталитете молодежи, с которой мне удалось пообщаться, есть понимание того, куда надо двигаться. И они готовы двигаться очень быстро! Растет поколение, не отягощенное никакими догмами и идеологическими рамками. Через десять лет эти дети перевернут мир.

- Насколько я знаю, вам поступило предложение о сотрудничестве, в ваших инновационных идеях по-прежнему здесь нуждаются…
- Невозможно изменить своему предназначению. Раз я всю жизнь в образовании, то, как бы ни складывались обстоятельства, продолжаю жить этими проблемами. В голове постоянно прорабатываю несколько проектов. Сегодня школе необходимо новое наполнение! Это связано с изменением образования, с тем образованием, которое потребуется через 10-20 лет. Надо смотреть в будущее. Статус мне не даден, сделаю все на волонтерской основе. Наметки есть, но пока о них помолчим, чтобы никто не коррумпировал идею.

- У вас есть единомышленники?
- Есть несколько людей, которых определили мне в помощники. Хочется сделать всё на нашем, местном потенциале. А он огромен! Люди здесь талантливейшие. Их просто не видят. А может, не умеют искать... Живо пока еще некое пренебрежение к людям, не обремененным чинами. Когда-то мы в школе практиковали обязательное уважение ко всем, начиная от педагога-ветерана до первоклассника. Все общались на равных. Если строгость, то без злобы, если требовательность, то в первую очередь к себе. И это сработало! И школа в 90-е расцвела, мы год за годом брали призы, места, дипломы. Это прошлые достижения. Но у нас была прописанная технология достижения целей. Что очень важно! Подобная программа необходима школе и сегодня. И это понимание я чувствую. Вообще, я очень признателен всем, кто с такой теплотой встречал меня все эти дни. Спасибо всем за искренние слова и теплую встречу!

- Георгий Михайлович, сейчас вы живете в Джуно, столице Аляски. Даже по фотографиям понятно, что это места сказочной красоты: тайга, горы, океан. Земля первых золотоискателей. Большинство из нас представляет себе подобное только по книгам Джека Лондона.
- С тех пор изменилось немногое. Американцы, живущие на Аляске, - люди, очень свободные духом. Джуно по-прежнему остается единственной американской столицей штата, находящейся на государственной границе, это штат «последней границы», до которой в свое время дошли только самые отчаянные. Эти люди не любят толпы. Поэтому не жалуют туристов, которые осаждают город летом.
Аляска - это простор, это океан, это лес. Так называемые «северные джунгли». Начинаются они у меня прямо за домом и уходят туда, откуда еще никто не возвращался. Олени и медведи постоянно приходят на нашу лужайку перед домом.

- Медведи?!
- Да, медведи - гризли и черные. Гризли, конечно, крупнее, но черные более опасны. К природе там отношение чрезвычайно бережное и со своей спецификой. Например, перья воронов и орлов имеют право собирать только люди клана Ворона и Орла. Диких животных запрещено не только отстреливать, но даже пугать и кормить. Если медведь орудует у меня перед домом, я, конечно, могу сказать «иди-ка ты отсюда!», но не более того. В крайних случаях надо вызывать полицию - с косолапым будет разбираться она. Вообще же, четко расписанные правила поведения при встрече с медведем висят в Джуно в любом общественном месте.

- Просто рай на земле: хорошо и людям, и зверью.
- Проблемы есть. И те же самые - и бытовые, и социальные. Может быть, с другим акцентом и оттенком, но… Даже несмотря на более четко работающие законы, более открытое общество. Там губернатор, конечно, не может нарушить правила дорожного движения только потому, что он губернатор. Полицейские тут же тормознут его машину и оштрафуют как миленького. Вообще же, преступности практически нет. Случается, что какой-нибудь пьяница начнет ломиться в чужой дом, но это редкость.
Тамошние индейцы - родственники наших эскимосов и алеутов. Люди очень крупные, с богатой древней культурой. Кстати, среди них часто встречаются носители русских имён и фамилий.

- Как отголосок русского колониального прошлого? А что еще напоминает о том, что Аляска когда-то была нашей?
- Русских немного. Даже во времена владения России Аляской русских там жило не более трехсот человек. Просто они успевали многое - великие были люди. Численность населения и сейчас невелика: в Джуно живет всего чуть более 30 тысяч человек. Есть две русские церкви. Но русской церковь называется скорее по традиции. Среди прихожан наших почти нет, служба идёт на английском языке. Кстати, один из священников - недавний выходец с Украины.
Но сохранилось много русских названий. Есть селения Василово, Солдатня, Петербург, есть Михайловский форт, остров Баранова. В городе живут Лукшины и Черниченко, но от предков у них только фамилии. Правда, есть деревня Никольское, где живут потомки тех, кто не захотел уезжать с Аляски после того, как ее продали Америке. Там чтут и традиции, и праздники, есть там и самовары, и иконы. Но это скорее дань прошлому, а не основа сегодняшней жизни.

- А есть в Джуно какие-то общегородские праздники?
- Там с удовольствием 4 июля отмечают День независимости США. В этот праздник по городу с песнями идут и племена, и профсоюзы цветочников, и все желающие.

- Дикая природа обступила город со всех сторон. А принято ли среди местных жителей пользоваться ее дарами? Ходить, например, по грибы или ягоды?
- Не принято. Кстати, там растут галлюциногенные грибы, которые когда-то собирали для медицинских целей, а индейцы - для своих обрядов. Но сейчас грибы - обычные, съедобные - собирают только русские и немногочисленные поляки. Пожалуй, я самый активный сборщик - хожу за ними к ледникам. Вокруг города пять ледников. Места очень красивые. Но вот беда - ледники начали уходить. Климат меняется: в этом году было необычно теплое лето - до плюс 26 доходило. Для Аляски это очень необычно.

- Ходят легенды, что вы научили местных жителей консервировать красную икру…
- Нет, научили меня. Местные там консервируют икру кеты, горбуши, кижуча, чавычи. Но сами не едят, только на экспорт. Я постоянно ее делаю, а местные используют красную икру только как наживку в рыбной ловле. Для них она не деликатес. Деликатесом они считают икру селедки. И добывают ее интересно: опускают ветки кедра в воду, рыба отбрасывает в них икру, которую аккуратно собирают и перерабатывают.
Отпущенное для беседы время стремительно закончилось. Но общение с этим человеком и не уложить в одно интервью. Остается только надеяться, что ему хватит сил для воплощения своих идей, а тем, от кого это зависит, - мудрости приятия их неординарности и понимания перспектив их применения. Ведь жизнь в который раз напомнила, что незаменимые люди есть.

Наталья ГОРДЕЕВА