«Ходорковского могли задержать ещё в Мордовии»

Полковник ФСБ в отставке Николай Сипягин - о работе спецслужбы в республике со времен основания до наших дней

Ровно сто лет назад - 8 июля 1918 года - была учреждена Саранская уездная чрезвычайная комиссия - структурное подразделение Пензенской губчека. Тем самым было положено начало созданию органов безопасности на территории Мордовии. Век - серьёзная дата. За это время менялись названия спецслужбы, задачи, которые перед ней ставились. Окинуть ретроспективным взглядом работу самого закрытого силового ведомства страны журналистам «ВС» помог Николай Сипягин - полковник ФСБ в отставке, отдавший службе в органах госбезопасности 36 лет.

Первые чекисты Мордовии
- Мы празднуем столетие создания структуры на территории Мордовии, - рассказывает Николай Анисимович, - но не стоит забывать, что без органов безопасности государство не обходилось никогда, и во временных рамках становление их происходило синхронно. Но даже если мы заглянем в давние времена, становится понятно, что в органах безопасности служила элита, люди, к которым относились с большим уважением. Органы власти при решении вопросов комплектования новой структуры кадрами руководствовались принципом - служить должны лучшие люди из народа. Если мы заглянем в архивы, то увидим, что первые мордовские чекисты по первому своему трудоустройству работали жестянщиками, машинистами, то есть были представителями рабочего класса.

УФСБ России по Республике Мордовия ведёт своё начало с периода создания нового Советского государства. Это было непростое время: миновала революция, шла Гражданская война. Вместе с новой страной создавались и новые правоохранительные структуры, органы безопасности. После осложнения ситуации в целом по стране вслед за центральным аппаратом начали возникать губернские чрезвычайные комиссии. Например, под Пензой хозяйничали доставлявшие много проблем новой власти белочехи. Но хватало и насущных проблем: голод, общая неустроенность, часто проходили забастовки госслужащих. В этой ситуации было принято решение образовать структуру, которая могла бы решать порой и репрессивными мерами эти проблемы. На момент создания в УЧК работало шестнадцать человек, средний возраст составлял 25 лет.

На территории современной республики широкий размах приобрело крестьянское движение, основными причинами которого явились мобилизация в Красную армию, конфискация продовольствия, лошадей и конфронтация советской власти с церковью. Вольно или невольно это движение было направлено против молодой советской власти, и чекистам пришлось с ним бороться.

В сложной оперативной обстановке чекисты Саранского уезда совместно с милицией проводили операции против банд, терроризирующих население. В условиях хозяйственной разрухи бандиты совершали нападения на магазины и склады с продовольствием, грабили и убивали. Особой активностью в Саранском уезде отличалась банда Ухачёва, в которую входило более полутора тысяч головорезов.

Вследствие начавшегося в городах голода советские власти приняли решение изымать излишки хлеба у крестьян. В ноябре 1918 года в селе Лада Саранского уезда прошло крупное восстание. Поводом послужил слух о том, что прибывшие продотрядовцы закроют церкви, сожгут иконы и отберут весь хлеб. В результате толпой были растерзаны политкомиссар комбед Анна Лусс и шесть продотрядовцев. Насилие чинили с обеих сторон противостояния.

Ситуация осложнялась отсутствием чёткого законодательства. В архивах содержатся документы и инструкции для сотрудников по производству обысков, выписки чрезвычайных комиссий на местах. Учиться приходилось буквально в процессе. Но в этих инструкциях нет ни слова о насилии, поэтому говорить о чекистах как о палачах было бы неправильно. Государство для поддержания порядка берёт на себя и репрессивные функции, но это необходимо.  

На плечи чекистов легла нелёгкая работа не только по погашению бунтов и борьбе с контрреволюцией. Ни одно важное дело не обходилось без их участия: борьба с беспризорностью, бандитизмом, даже с эпидемиями, работа по снабжению, обеспечению. Во всех этих вопросах принимали участие сотрудники чрезвычайных комиссий.

«Эхо войны»
- Военные годы ознаменовались для мордовских чекистов борьбой с иностранными агентами. За эти годы было задержано и обезврежено более пятидесяти человек. Широкое распространение получили банды дезертиров, которые скрывались в лесах и терроризировали местное население.

Даже когда я в 1978 году пришёл на службу, «эхо войны» продолжало влиять на нашу работу. В розыске находилось много людей, которые в 1941-1945 годах сотрудничали с фашистами, и их необходимо было найти. Такие предатели были в том числе и из нашего края. Помню одно запутанное дело жителя Зубовой Поляны, который служил немцам и выполнял карательные функции. В данном случае имела место подмена личностей, когда предателю удалось уйти от ответственности, подставив постороннего человека.
Семидесятые годы можно вспомнить в связи с терактами, которые произошли в Москве и были связаны с деятельностью армянских националистов. В республике проводилась соответствующая работа по недопущению повторения столичных терактов. А в конце семидесятых началась афганская эпопея.

В то время я находился в командировке в Ташкенте, нас перевели на казарменное положение и приготовились отправлять в Афганистан. Но в первую очередь туда были направлены наши сотрудники, владеющие языками и прошедшие соответствующую подготовку. В числе других в Афган отправился наш земляк Николай Кемяев, который непосредственно участвовал в боевой операции по взятию дворца Амина. Большую работу на этой войне проводил Александр Никулин, который являлся советником афганских властей. Оба они награждены боевыми наградами.

Избежали масштабной аварии
- В восьмидесятые годы я работал начальником отделения по городу Рузаевке, в моём ведении находился участок железной дороги, по которой проходили стратегические грузы, и наша задача была обеспечить безопасность их следования.

Регулярно по нашим железным дорогам курсировало и стратегическое ядерное оружие. Это было очень напряжённое время для сотрудников: мы осознавали всю ответственность, ведь в случае аварии или непредвиденной ситуации могла произойти катастрофа глобального масштаба.

Проходили через республику и боевые железнодорожные ракетные комплексы. Замаскированные под гражданские грузы ракеты следовали через узловую станцию Рузаевка, неся свою боевую вахту. Наша задача состояла также в обеспечении безопасности их прохождения, недопущении аварий и диверсионных актов.

Кроме того, на территории республики существовали точки, из которых такие комплексы могли производить пуски. Вспоминается случай, когда техническими службами отрабатывался вопрос о подготовке такой площадки, и в процессе этой работы местное население сильно заволновалось. Пошли слухи, что идёт подготовка к захоронению на территории республики ядерных отходов. В результате в начале 90-х мы получили несколько инцидентов.

В районе села Кадошкино несколько сот человек перекрыли железнодорожный путь. Пришлось вести длительные и сложные переговоры для разъяснения ситуации населению. Более десяти часов были перекрыты пути, в результате чего были сорваны поставки грузов.  
Ситуацию пришлось разруливать нам, поскольку руководства района, из тех, кто пользовался авторитетом, не оказалось в этот момент на месте. Мы объясняли людям, что никаких захоронений отходов не планируется, привлекали экологов для разъяснения ситуации. Но людей волновала не только опасность для здоровья. На дворе были 90-е, у населения накопились вопросы социально-экономического характера, поэтому слухи об опасных грузах стали последней каплей.

Но эти переговоры показали, что, если говорить с людьми честно, с их стороны приходит понимание. Хотя в определённые моменты ситуация накалялась до предела, и, как мне потом рассказывали свидетели тех событий, было ощущение, что в какой-то момент толпа нас просто сметёт. Однако в результате переговоров конфликт был исчерпан, и люди освободили пути без всякого насилия.  

В период моей работы в Рузаевке не обошлось и без аварий: было несколько сходов поездов с рельсов. Это происходило не вследствие террористических актов, а в результате оптимизации кадров по обслуживанию железнодорожных путей. К счастью, мы работали круглосуточно и оперативно, и нам удалось избежать серьёзных последствий таких аварий. Не было и случаев хищения оружия. Могу вспомнить забавную ситуацию, которая, правда, органов безопасности не касалась, когда из-за аварии была повреждена цистерна со спиртом. И местные жители не преминули этим воспользоваться.

Но были и моменты, когда опасность оказалась вполне серьёзной. Как-то раз мне сообщили, что с цистерной, которая проходит по территории республики, что-то не так. В результате проверки было выявлено, что в ней находится взрывоопасный груз и существует вероятность разгерметизации. Оперативно цистерна была отправлена в безопасное место, а прибывший сотрудник МЧС подтвердил опасения - в любой момент цистерна могла взорваться, и лишь наши грамотные действия спасли регион от масштабной аварии.

Ходорковского могли задержать ещё в Мордовии
- В девяностые годы я перешёл работать в подразделение, которое курировало вопросы экономической безопасности. Приходилось заниматься самым широким спектром задач, это и коррупция, и экономические преступления. При этом работа осложнялась тем фактом, что законодательство отставало: криминальная схема уже работает, а законы, по которым можно было бы привлечь преступников, отсутствуют.

Особенно остро в те годы стоял вопрос перед руководством республики по поиску инвестиций. Необходим был инвестор, который бы вложился в экономику Мордовии. В бюджете денег практически не было, люди не получали зарплату. В этой ситуации к нам как стервятники слетались мошенники самых разных мастей. В основном их план состоял в следующем: пообещать огромные инвестиции, а под это дело вытребовать залог, впоследствии присвоить его себе, а республику кинуть.

Хорошо, что перед заключением таких липовых договоров органы власти обращались к нам. Мы проверяли таких инвесторов, и в ряде случаев удалось уберечь и без того слабую экономику республики от существенных потерь.

Так, одна мошенническая фирма собиралась заключить договор на 500 миллионов долларов. А наша проверка показала, что у этой компании никаких финансовых активов не имеется. В результате совместной работы с Интерполом мошенники были задержаны, а республика сумела вернуть себе векселя и разорвать уже начавший реализовываться контракт. Стоит отметить, что эта группа преступников действовала в глобальном масштабе, и перед тем, как прийти к нам, они разорили Республику Казахстан. Их специалисты оказались менее профессиональны.

Но не всегда сотрудничество с неблагонадёжными бизнесменами приводило к экономическим потерям. Достаточно вспомнить Михаила Ходорковского, который использовал республику в виде своеобразного офшора по отмыванию денег, но при этом и наша экономика получала существенные вливания. К тому же схема работала в полном соответствии с действующими в то время законами. Поэтому, несмотря на тщательные проверки, никаких нарушений нами выявлено не было.

Кстати, когда решался вопрос, где задерживать Ходорковского, одним из таких мест рассматривалась и наша республика. Однако получилось так, что он всё-таки успел в той поездке добраться до Сибири, где его и взяли.

«Расхлябанность на предприятиях была фантастической»
- На девяностые приходилось много преступлений и коррупционной направленности. Порой на места достаточно влиятельных руководителей попадали случайные люди, которые в первую очередь начинали заниматься собственным обогащением. У нас был в разработке один персонаж, дело которого не было доведено до суда из-за вмешательства Президента Мордовии, успевшего вовремя уволить коррупционера, узнав о его делишках.

Были у нас материалы в том числе по сотрудникам милиции по самым разным составам - от рядовых сотрудников до руководителей. Существовала реальная опасность сращивания и совместного ведения дел криминалитета и представителей власти. Некоторые состоятельные и известные в республике люди, которые сейчас многого добились и в бизнесе, и в политике, в своё время проходили по некоторым экономическим делам как неблагонадёжные. Всё-таки приходится признавать, что коррупцию мы не изжили до сих пор.
Но вернёмся к 90-м годам. В этот период город был поделён между группировками, велась масштабная междоусобная война за влияние. Заказные убийства считались в порядке вещей. А экономика была в зоне особого интереса бандитов.

Можно привести случай, связанный с предприятием «Биохимик». Оттуда мошенникам поставлялась фабричная упаковка от лекарств. В ампулы засыпался мел, и всё это продавалось под видом высокоэффективных препаратов, в том числе и за пределы республики. Отмечу, что всё производство было налажено в обычной квартире, и хорошо, что наши сотрудники быстро сработали, накрыв всю сеть, так как такие подделки могли не только не помочь, но и навредить людям. По тому делу было арестовано восемь человек, которые получили большие сроки.

Расхлябанность на предприятиях была фантастической. Мы работали по контрабанде цветных металлов: с завода «Светотехника» за рубеж вывозили ценный незаконный груз. Когда он был задержан и стали разбираться во всей цепочке, она привела в Мордовию. Но когда мы пришли на завод с целью выявления ущерба, оказалось, что подсчитать его невозможно, потому что учёт этого ценного металла там просто не ведётся и он, как бесхозный, валяется на полу.

Однако время криминального беспредела к началу нулевых стало проходить. Я связываю это с тем, что начали меняться сами люди. Да и к этому времени была отработана практика работы правоохранительных и законодательных органов. Стали приниматься более жёсткие меры по отношению к уличной преступности.

Но главное, изменилась психология людей: они устали платить дань бандитам и устали бояться их. Я знаю многих мордовских предпринимателей, жизням которых реально угрожала опасность от представителей обнаглевших преступных групп, чьи аппетиты выросли настолько, что бизнесмены оказывались просто без прибыли. Богатые люди, опасаясь, что на них обратит внимание криминалитет, боялись проявлять публично свою состоятельность - ездить на дорогих машинах, даже ставить себе новые окна.

«Мы ещё долго не сможем уйти от проблемы терроризма»
- Говоря о задачах Управления ФСБ на ближайшее будущее, мы ещё долго не сможем уйти от проблемы терроризма. К сожалению, и жители нашей республики, выезжая за её пределы, вступают в запрещённые экстремистские организации. По этим вопросам возбуждено около двадцати уголовных дел. Беспокоит тот факт, что на территории Мордовии часть мусульманской общественности является приверженцами наиболее ортодоксальной традиции ислама.

Приведу пример: в селе Белозерье среди части местных жителей не нашло понимания требование ношения в школе форменной одежды и недопущения ношения платков. Они горячо объясняли, что по их традиции ношение хиджаба обязательно для слабого пола в любом возрасте. Но вот мы увидели, как в Саранск на чемпионат мира по футболу приезжали женщины из Ирана - мусульманской страны. Много ли мы видели на них платков? Кстати, с учётом проходящих в Саудовской Аравии реформ там становится всё больше свободы в плане выбора одежды для женщин. Это тоже тенденция.

Категория ортодоксальных верующих находится в опасном положении, так как не исключены некоторые ситуации, при которых они могут перейти черту закона. Также эти люди являются целями для вербовщиков всех мастей, так как на них наиболее просто воздействовать.

Трудно объяснить, почему именно в Мордовии экстремисты находят себе союзников. В 80-х годах, когда я работал в Центральном аппарате Управления ФСБ, приходилось участвовать в исследовании, которое было связано с политикой государства в области религии. Многое государством запрещалось и вызывало недовольство. Нам поручили провести социологическое исследование, которое показало, что, к сожалению, в Мордовии некоторые жители отличаются особым религиозным фанатизмом. Причём не только мусульманского, но и православного вероисповедания. Не только татары, но и русские, и мордва. Можно вспомнить многих религиозных деятелей самых разнообразных общин и сект, которые, будучи выходцами из нашей республики, вставали у руля своих объединений именно благодаря фанатичной преданности вере. Это такая своеобразная черта нашего менталитета.

Поэтому, когда к нам в республику попадает харизматичный приверженец того или иного направления религии, который вкладывает в умы жителей опасные идеи, то он вполне может найти здесь благодатную почву для своей экстремистской деятельности. Но сейчас и такие люди начинают меняться. Всё больше приходит понимания того, что нужно меньше слушать заезжих иностранных проповедников, а больше обращать внимание на собственные традиционные устои, которые были выработаны столетиями совместного проживания на этой территории. Так что и в этом вопросе мы можем смотреть в будущее с оптимизмом.

Александр РУЧИНСКИЙ