«Я уже не верю, что за смерть жены кто-то ответит»

Одна из главных задач в развитии нашей страны - это улучшение демографической ситуации. И далеко не последнюю роль в этом играет качество медицинской помощи. Меж тем только в минувшем году в Следственный комитет России обратились 6 тысяч россиян с требованием привлечь медиков к уголовной ответственности за врачебные ошибки, которые стоили пациентам жизни и здоровья. Случаев беспечного отношения врачей к проблемам пациентов хватает и в Мордовии. Достаточно вспомнить смерть 25-летней матери двоих детей Юлии Маскаевой, пришедшей в больницу с банальной жалобой на заболевший зуб. Лечение закончилось трагедией. Следствие по этому делу шло год. Эксперты заявили, что ошибка имела место, но врач все делал правильно. Уголовное дело по факту причинения смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения профессиональных обязанностей было прекращено. В действиях врача следователи состава преступления не нашли. Вот так. И сейчас супруг погибшей Александр Маскаев один воспитывает детей. О том, как он искал справедливость, но так и не нашел, отец-одиночка рассказал журналисту «ВС».
 

«Эксперты заявили, что врач все делал правильно, хотя ошибка тоже была»
- Как мне объяснили, по результатам экспертиз выяснилось, что последовательность действий стоматолога при лечении Юлии была правильной. Эксперты не нашли ничего криминального в последовательности действий зубного врача. Правда, как я понял, какой именно должна быть последовательность - нигде в документах не закреплено. Однако ошибка врача все же была. Заключалась она в том, что Юлии дали препарат, который не должны были использовать, поскольку от него у супруги случился анафилактический шок. Сначала нужно было проверить, какой будет реакция на этот препарат, но этого сделано не было.
По делу всего проводилось три или четыре экспертизы, сначала по причине смерти, потом еще какие-то, все это происходило довольно длительное время. Сначала сказали, что причина смерти Юли - анафилактический шок, вызванный приемом лекарств. Я просил уточнить - какой именно препарат вызвал анафилактический шок. Как потом оказалось, этим лекарством был линкомицин. Я просил уточнить - в какой дозе его давали и на основании чего? Мне потом прислали заключение, в котором было все написано медицинским языком. Суть была в том, что у Юлии после приема этого препарата якобы отказали почти все внутренние органы. Но как это возможно? Я помню, что, когда делали вскрытие, патологоанатом сказал - с внутренними органами все в порядке. Тогда мне заявили, что анафилактический шок вызвал микроинсульт и отек мозга. Мне стали объяснять, что патологоанатомы часто пишут одно заключение, но потом оно не подтверждается.

«Пытался добиться правды, справедливости, но у меня не получилось!»
- Остались ли у меня претензии к следствию? Расследование дела тянулось очень долго. Стоматолог также продолжает работать в больнице. Я интересовался у следователя, еще когда шло расследование, почему врача не отстранят от работы, ведь есть уголовное дело. Мне сказали, что дело возбуждено по факту, а не в отношении конкретного человека, так что отстранить его никто не мог.
Проводились всякие экспертизы… Но что в итоге? Я потерял жену из-за того, что ей дали препарат, который не должны были давать! Каков же результат? Эксперты сделали вывод, что в смерти Юли никто не виноват! Я пытался добиться правды, справедливости, но у меня не получилось! После всего у меня просто руки опускаются. Куда писать дальше? Жаловаться? Есть ли в этом смысл? Смогу ли я чего-то добиться? Даже если предположить, что дело вдруг возобновят, срок давности по такой статье, как «Причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей», всего два года. С момента трагедии прошло уже больше года. Я уже не верю, что за смерть жены кто-то ответит…

«Следователь сказал, что у меня есть право обратиться в суд с иском к больнице»
- Когда следователь закрывал дело, то сказал, что я имею право подать исковое заявление в суд. Но не конкретно на стоматолога, а на медицинское учреждение, поскольку ошибка все же имела место. Следователь сказал, что позже объяснит, как и что правильно оформить, но мы с ним больше не виделись. Честно говоря, я еще не знаю, буду ли вообще судиться с больницей. У меня дети маленькие - сыну Егору 2 года, дочери Веронике 7 лет, бывает, они болеют. Если подам иск, отношение ко мне и к детям будет уже другое. В жизни всякое бывает, были бы дети взрослые - судился бы с больницей и не раздумывал.
Есть и другая проблема: чтобы судиться с больницей, нужен адвокат. Толковые, как правило, находятся только в Саранске, за работу адвоката нужно платить. На каждое заседание он должен ездить из Саранска в Теньгушево. Один адвокат предлагал услуги, но я вряд ли смогу их потянуть. Я знаю, что если выиграю дело, то расходы на представителя можно взыскать с больницы, но сколько будет тянуться процесс? Платить адвокату нужно сразу за каждое заседание. Для меня - отца-одиночки с двумя детьми - это накладно.
Жертвам врачебных ошибок и родственникам, чьи близкие пострадали от некомпетентных медиков, я бы советовал добиваться справедливости до конца. Если у вас есть такая возможность, нужно ею пользоваться. У меня же такая ситуация, что родных нет, детей воспитываю один. Приходится и работать, и по дому что-то делать, и еду готовить. Я и с вами-то едва нашел время пообщаться. Сейчас дочь первый класс оканчивает, прихожу домой - голова кругом, и уроки надо сделать, и детей накормить, забот много. Когда сын был поменьше, думал, буду добиваться справедливости до конца. Но сейчас забот с детьми столько, что на другие дела времени не хватает. Как справляюсь с двумя детьми? Нормально. Сейчас проще, сын стал постарше, а когда совсем маленький был, конечно, сложнее приходилось. Сейчас у меня голова занята детьми, о другом думать некогда.

«Не бросай детей»
Шокирующий случай произошел в Теньгушеве около года назад. 25-летняя мать двоих детей Юлия Маскаева умерла после приема у стоматолога - за несколько дней до трагедии врач вырвал девушке зуб. Юлия глушила боль кеторолом. Однако препарат только притуплял боль, со временем зуб начинал болеть с новой силой. Юлия промучилась несколько дней и отправилась к стоматологу в районную больницу. Зуб удалили, но на следующий день жуткая боль вернулась, а щека сильно опухла, поднялась температура. Маскаева снова отправилась к зубному, врач дал ей лекарства и заверил, что все будет в порядке. Правда, от препаратов пациентке становилось только хуже. По дороге домой Юлия потеряла сознание, знакомый вместе с подругой отвезли ее в реанимацию.
- По стечению обстоятельств в тот роковой день был праздник - 8 Марта, - вспоминает супруг Юлии Александр. - Я купил ее любимые лилии, и вдруг позвонила подруга жены: «Юля умирает! Ее без сознания доставили в больницу». Я бегом в реанимацию. Когда пришел в медучреждение, то понял, что дела плохи. Я знаю, что такое прямой массаж сердца, уколы адреналина, дефибрилляторы. Врачам удалось реанимировать Юлю. Сутки она была без сознания, но ее все равно мучили страшные боли, жена то и дело вскрикивала. Ее всю ломало, врачам даже пришлось привязать ей руки. Я не мог на это смотреть, у меня разрывалось сердце оттого, что я ничем не могу ей помочь.
Видел, как ей через катетер вводили какие-то лекарства, Юля засыпала, через какое-то время просыпалась от боли, ей снова вводили лекарства. Кое-как ночью она уснула, я задремал рядом. Под утро она пришла в себя, то узнавала меня, то теряла сознание и не понимала, где она. Единственное, что она мне сказала: «Не бросай детей».
Анестезиолог четыре раза возвращал жену с того света. Она пережила несколько клинических смертей. Тем не менее врачи не могли понять, что с Юлей. Я просил позвонить в Саранск, чтобы супругу доставили туда. Предлагал отвезти ее сам. Но мне сказали, что она нетранспортабельна. Тогда я предложил, чтобы в Теньгушево приехала реанимационная бригада из Саранска, но они отказались приезжать. Сказали, что их помощь не требуется, и такие приступы могут продолжаться до 15 дней. Я возмущался - как же так? Почему ничего нельзя сделать? Я надеялся, что в столице Мордовии помогут, что там врачи квалифицированнее, оборудование современнее. Когда я ждал в коридоре, мне стали звонить друзья и знакомые из Москвы, Нижнего, из района, все пытались как-то меня успокоить, поддержать. Я ждал и надеялся, что очередные реанимационные мероприятия пройдут успешно. Мне показалось, что они проходили очень долго. Однако в очередной раз жену спасти уже не смогли…

«Такое ощущение, что некоторые врачи покупают свои дипломы в московских переходах»
- Это уже не первый случай врачебной ошибки в нашей семье, - рассказал Александр. - Проблемы были у нашей старшей дочери. Это произошло, когда я был в армии. Девочка поступила с высокой температурой в нашу районную больницу с сильными болями в животе. Поставили диагноз: пневмония. Стали лечить от этого заболевания - уколы, препараты и т.д. У ребенка стали синеть губы, она потеряла сознание. Тогда мы вовремя нашли машину и отвезли ребенка в Саранск, там дочь осмотрели и выяснили, что у нее аппендицит с перитонитом. Тогда медики сказали, что, если бы мы приехали на 10 минут позже, ребенка было бы уже не спасти. Такое ощущение, что некоторые врачи покупают свои дипломы в московских переходах.

Алексей Николаев