Смерть под скальпелем

 

Не секрет, что пациенты российских больниц частенько сталкиваются с небрежным, а порой и просто наплевательским отношением врачей. И нет ничего удивительного, что это приводит к трагедиям. Для того чтобы непрофессионализма в работе докторов стало меньше, в Следственном комитете предложили выделить медицинские преступления в отдельную статью Уголовного кодекса. Сейчас правоохранителям сложно выявлять нарушения, связанные с врачебными ошибками. На практике они чаще всего квалифицируются как причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом профессиональных обязанностей. 

«Это достаточно общая формулировка, - считает старший помощник руководителя СКР по РМ Наталья Афанасьева. - К тому же у следователя часто возникает сложный выбор между несколькими нормами уголовного закона, которые соответствовали бы совершенному деянию и наступившим последствиям. В связи с этим Следственному комитету поручено во взаимодействии с Минздравом подготовить предложения по внесению изменений, которые помогут оперативно фиксировать и расследовать ятрогенные преступления».

Глава СКР Александр Бастрыкин заявил об увеличении количества преступлений, вызванных ненадлежащим исполнением медицинскими работниками своих профессиональных обязанностей. Это особенно остро проявилось в ряде регионов, Мордовия в их числе. «Существенный рост зарегистрированных сообщений о таких преступлениях наблюдается в Москве, Кабардино-Балкарской Республике, Республике Мордовия, Амурской, Магаданской, а также Архангельской областях и Ненецком автономном округе, - сообщил главный следователь России. - На протяжении длительного времени наибольший риск причинения вреда здоровью граждан связан с такими направлениями медицины, как акушерство и гинекология, хирургия, анестезиология и реаниматология, педиатрия, травматология, кардиология».

 

Росздравнадзор России статистики по врачебным ошибкам не ведёт. Но вот по информации СКР, в 2015 году потерпевшими в России от ятрогенных преступлений признаны 888 человек. Из них вследствие врачебных ошибок и ненадлежащего оказания медицинской помощи погибли 712 человек, в том числе 317 детей. В 2016 году число жертв врачебных ошибок несколько снизилось. Но число россиян, погибающих из-за некачественной медицинской помощи, оценивается примерно в 40 тысяч человек в год и даже больше! Правда, это неофициальные данные.

По информации правоохранителей, чаще всего ошибки допускают стоматологи (на них приходится 50% всех «дефектов» в системе оказания медицинской помощи), затем идут хирурги, на третьем месте - неонатологи. 

 

Широкую огласку получил случай, произошедший в начале марта этого года в Теньгушеве. 25-летняя мать двоих детей Юлия Маскаева умерла после приема у стоматолога. Врач вырвал пациентке зуб, несколько дней Юлия испытывала страшную боль и снова отправилась в больницу. Во время повторного визита стоматолог дал ей лекарство, которое, видимо, и спровоцировало смертельную аллергию. За сутки врачи четырежды откачивали Юлию Маскаеву после клинических смертей, но спасти ее так и не удалось - молодая женщина скончалась от анафилактического шока. Без матери остались 6-летняя дочь Вероника и 10-месячный сын Егор.

«После визита к стоматологу моя супруга попала в реанимацию, - вспоминает муж Юлии Александр Маскаев. - Когда пришел в медучреждение, то понял, что дела плохи, ведь я знаю, что такое прямой массаж сердца, уколы адреналина, дефибрилляторы. Врачам удалось реанимировать Юлю. Сутки она была без сознания, но ее все равно мучили страшные боли, жена то и дело вскрикивала. Ее всю ломало, врачам даже пришлось привязать ей руки. Я не мог на это смотреть, у меня разрывалось сердце оттого, что я ничем не могу ей помочь. Видел, как ей через катетер вводили какие-то лекарства, Юля засыпала, через какое-то время она просыпалась от боли, ей снова вводили лекарства. 

Анестезиолог четыре раза возвращал жену с того света. Она пережила несколько клинических смертей. Тем не менее врачи не могли понять, что с Юлей. Я просил позвонить в Саранск, чтобы супругу доставили туда. Предлагал отвезти ее сам. Но мне сказали, что она нетранспортабельна. Тогда я предложил, чтобы в Теньгушево приехала реанимационная бригада из Саранска, но они отказались приезжать. Сказали, что их помощи не требуется. Я ждал и надеялся, что очередные реанимационные мероприятия пройдут успешно. Мне показалось, что они проходили очень долго. Однако в очередной раз жену спасти уже не смогли.

После вскрытия я интересовался у патологоанатома, в чем же причина смерти. Он сказал, что, скорее всего, это анафилактический шок. Но что к нему привело? В чем причина? Видимо, стоматолог дал препарат, на который у Юли оказалась острая аллергия. Ну как так? Почему он дал ей этот препарат и не поинтересовался, есть у нее аллергия на него или нет? Можно же было посмотреть медицинскую карту или сделать какую-то пробу. Спрашивал он или нет, непонятно, сейчас уже этого и не докажешь, нужно было уведомлять об этом письменно».

 

Полгода спустя журналисты «ВС» снова связались с Александром Маскаевым и поинтересовались, как продвигается расследование громкого дела. «Уголовное дело по статье «Причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей», конечно, возбудили, но особых подвижек я пока не замечаю, - говорит Александр Маскаев. - Сначала это дело вел один следователь, потом второй, теперь уже третий. Стоматолог как работал в больнице, так и работает. Недавно родственница отправилась в больницу вырывать больной зуб, так ей попался тот самый врач. Она перепугалась, встала и ушла. Конечно, я недоволен ходом следствия, оно тянется уже полгода. Более того, недавно узнал, что по делу я прохожу уже не как потерпевший, а как свидетель. Не понимаю, как меня вдруг сделали свидетелем? Потерпевшими же сделали наших маленьких детей.

Следователи говорят, что до сих пор не готовы какие-то экспертизы. Некоторое время назад мне и вовсе заявили, что причина смерти до сих пор не установлена! Как же так? У меня на руках есть копия заключения эксперта из Темникова, что причиной смерти стал анафилактический шок. У меня это заключение есть, а следователь говорит, что его в глаза не видел! Я настаивал на том, чтобы эксперты выяснили, на какой препарат произошел анафилактический шок. Как я понял, этого так никто и не выяснил. 

Только случайно через дальнюю родственницу я узнал, что в Саранске недавно была проведена еще одна экспертиза, из заключения которой якобы следует, что реаниматолог не виновен в смерти Юлии. Значит, виновен тот, кто дал ей препарат, вызвавший анафилактический шок? Назначена уже третья экспертиза, надеюсь, она расставит все точки над i. Вообще создается впечатление, что расследование этого дела тянется так долго потому, что кто-то ждет окончания сроков давности по этому делу.

Как я отношусь к инициативе ввести отдельную статью за врачебные ошибки? Безусловно, поддерживаю это предложение. Поскольку считаю, что врачи должны нести более строгую ответственность за свои ошибки, ведь они могут стоить пациентам здоровья и жизни».  

 

На втором месте по врачебным ошибкам - хирурги. Больше всего «дефектов» приходится на долю пластических хирургов, но и остальные не отстают - забывают салфетки и куски ткани в телах пациентов после операций, ошибочно удаляют части тела из-за неправильных диагнозов. Широкую известность получил инцидент в Волгограде, где хирурги забыли в теле пациентки отколовшийся кусок скальпеля, в результате чего страдающей от непонятных болей женщине пришлось делать ещё одну операцию. Врачи тогда получили штраф в размере 250 тыс. рублей. 

Если говорить о Мордовии, вспоминается врачебная ошибка 55-летнего хирурга Ардатовской больницы Василия Ведяшкина. Она стоила жизни его пациенту - 52-летнему Владимиру Бабурину. Больной с болями в животе поступил в Ардатовскую больницу из местного психоневрологического интерната. Медик не провел своевременного и квалифицированного обследования больного, соответственно, не выставил правильного диагноза. В итоге пациент умер. Эксперты установили, что при надлежащем лечении Бабурина вполне можно было спасти. 

Чтобы замаскировать свою преступную небрежность, врач пошел на подлог. По документам умерший пациент продолжал проходить лечение в стационаре. Ведяшкин заполнил историю его болезни и согласно медицинской карте через день после смерти выписал бедолагу в удовлетворительном состоянии домой под наблюдение врача. Суд приговорил медика к 1 году ограничения свободы и на 2 года лишил права заниматься врачебной деятельностью. 

 

Третье место в антирейтинге врачебных ошибок занимают акушеры и неонатологи. В сентябре 2010 года в Санкт-Петербургском государственном университете имени И.С. Павлова врачи принимали роды у пациентки из Белгорода. В результате ошибочной тактики медиков, которые долго отказывались проводить кесарево сечение, ребёнок родился с повреждением головного мозга и через два года умер. Женщина отсудила у медиков 15 миллионов рублей компенсации. 

В Мордовии подобных историй также немало. Так, например, несколько лет назад врачи Краснослободской ЦРБ также промедлили с кесаревым сечением, и 30-летняя роженица Екатерина Маскайкина скончалась в родильном отделении. В суде медики своей вины не признали. Но супруг погибшей за свой счет провел специальную экспертизу, которая дала ответ на вопросы, можно ли было предотвратить гибель женщины и в чем заключается врачебная ошибка. Стоимость этой экспертизы превышала 150 тысяч рублей. Она подтвердила ошибочную тактику врачей и показала, что необходимая операция была проведена с опозданием, как минимум, на 10 часов! В результате с больницы в пользу семьи погибшей взыскали компенсацию морального вреда в размере 1 миллиона 200 тысяч рублей.

В другом случае акушерка после операции оставила в теле роженицы обломок иглы. Женщина поступила в перинатальный центр, роды были непростыми, после них врачам пришлось зашивать молодую маму. Эту нехитрую операцию врач доверила акушерке, а сама ушла в другую палату. Но во время операции хирургическая игла переломилась, а ее колющий обломок остался в теле пациентки. В результате осмотра инородное тело, как ни странно, обнаружено не было. 

После родов женщина больше года носила в себе обломок иглы, испытывая жуткие боли. Долгое время она находилась под медицинским наблюдением, однако операцию по удалению инородного тела врачи не проводили. Они объясняли это невозможностью точно определить, где засел злополучный металлический осколок. Инородное тело извлекли только в московском научном центре. Жертва врачей обратилась в суд с иском к медицинскому учреждению. Специалисты Росздравнадзора по РМ провели экспертизу и подтвердили, что медики перинатального центра оказали некачественную медицинскую помощь. В итоге женщина добилась возмещения морального вреда, правда, отсудив у врачей лишь 200 тысяч рублей.

 

Доказать вину врачей можно, хотя это очень непросто, поскольку эксперты не всегда горят желанием уличить в непрофессионализме коллег. Выгораживают, потому что осознают - тоже могут оказаться на их месте. Пока же по пальцам можно пересчитать случаи, когда пациентам в суде не просто удалось доказать факт причинения вреда здоровью, но и получить адекватную компенсацию. Хорошей страховкой для пациентов может стать предложение прописать в Уголовном кодексе в качестве наказания пожизненное лишение бездарных и беспечных врачей права лечить. Возможно, при таком раскладе можно будет надеяться на снижение количества врачебных ошибок.

Альтернативную точку зрения на поправки в УК по врачебным ошибкам высказывают правозащитники. Они говорят, что доказать врачебную ошибку очень сложно. Медицина - это вообще наука, которая не дает никаких гарантий. И часто слишком тонкой оказывается грань между врачебной ошибкой и обоснованным риском. Пациент ведь подписывает целую стопку бумаг, соглашаясь на любой исход операции, а само течение болезни, как правило, непредсказуемо. Все очевидно, когда врач забывает в теле человека инородный предмет. Но таких случаев единицы, в большинстве же трагичных исходов невозможно доказать причинно-следственную связь между смертью пациента и неправильными решениями медиков. Сейчас их действия квалифицируют как халатность, но если будет отдельная статья, то врачи просто будут отказываться от операций. Высокая ответственность может резко снизить и привлекательность профессии. 

Другие адвокаты полагают, что новая поправка может быть полезна только для статистики, но не более. Мол, совершенно достаточно статьи «Халатность». Необходимый инструментарий для привлечения работников медицины к ответственности есть, ничего нового изобретать не нужно.