Спасибо, что живые!

 

Взрыв в метро Санкт-Петербурга, прогремевший 3 апреля этого года, шокировал весь мир. Террорист-смертник Акбаржон Джалилов привел в действие самодельное взрывное устройство на перегоне между станциями «Сенная площадь» и «Технологический институт». По словам очевидцев, взрывное устройство сработало, когда поезд только отъехал от «Сенной площади». Благодаря грамотным действиям машиниста поезда Александра Каверина состав дошёл до следующей станции, и там началась эвакуация пассажиров. Впоследствии машинист поезда был награжден знаком «Почетный работник транспорта РФ» и денежной премией. Кроме него к наградам были представлены дежурная по станции Нина Шмелева, которая организовала эвакуацию пассажиров, и инспектор Альберт Сибирских, обнаруживший вторую бомбу на станции «Площадь восстания».  

Через три дня представители следствия обнародовали версию, согласно которой бомбы в петербургском метро должны были взорвать два человека. Предполагается, что Джалилов, как обладатель российского паспорта, должен был занести в метро две бомбы, приводящиеся в действие нажатием кнопок. Одна предназначалась ему, а другая - сообщнику, с которым они собирались устроить двойной теракт. Однако второй потенциальный смертник по какой-то причине на встречу не пришёл. Тогда Джалилов, избавившись от лишней бомбы на «Площади восстания», сел в поезд с одной бомбой в рюкзаке и совершил самоподрыв. 

Практически сразу было установлено, что совершить теракт Джалилову помогла известная российская проблема - халатность. Прокуратура Санкт-Петербурга установила, что в тот день был отключен звук металлодетекторов на всех станциях метрополитена. Кто это сделал и для чего - пока неизвестно. Надзорное ведомство направило соответствующие материалы в Следственный комитет для возбуждения уголовного дела. 

 

По данным Минздрава РФ, в результате взрыва в вагоне метро погибли шестнадцать человек. Еще восемьдесят девять получили различные травмы. В их числе оказался житель Саранска Дмитрий Глазков. Молодой человек учится в Санкт-Петербургском государственном электротехническом университете. В момент взрыва он находился в том самом вагоне. Взрыв произошел у одной двери вагона, а он стоял у следующей двери, всего в четырех метрах. «Вспышка, страшный грохот, дым, - описал родителям страшную картину теракта Дмитрий. - Я сразу же присел, быстро накинул сверху куртку и сидел так, пока поезд не остановился на станции». Позже врачи диагностировали у него баротравму и ожог руки. Повреждения, полученные Дмитрием Глазковым, были квалифицированы как легкий вред здоровью. 

Официальные власти, руководство Санкт-Петербурга, а также администрация метрополитена сразу после взрыва заявили, что родственники погибших, а также все пострадавшие получат соответствующие компенсации из разных источников. Но прошло четыре с половиной месяца, а двадцать пять человек до сих пор не получили никакой помощи от государства. Но даже многие из тех, кому были произведены выплаты, просто возмущены полученными суммами. К примеру, психолог из Санкт-Петербурга Надежда Соседова в качестве компенсации получила одну (!) тысячу рублей от метрополитена. В момент взрыва она находилась в нескольких метрах от террориста. После взрыва, несмотря на то что у нее обгорели волосы, она оказывала психологическую помощь пострадавшим, пока ее саму не отправили в больницу. В лечебном учреждении она провела пять дней. Позже женщина рассказывала, что все это время ее страшно тошнило, сильно болела голова. Кроме того, по словам Надежды Соседовой, у нее началась тяжелейшая депрессия. Однако, как следует из медицинских документов, физические травмы, полученные ею при взрыве, не причинили никакого вреда здоровью. А психологическое состояние пострадавшей при назначении компенсации в расчет вообще не берется. Повторная экспертиза, проведения которой женщине удалось добиться с большим трудом, показала, что никакого вреда ее здоровью взрывом причинено не было. 

Впрочем, даже тем, кто получил более серьезные повреждения, компенсационные выплаты сильно занижались. К примеру, 18-летний Александр Власов получил осколочные ранения, перенес несколько операций. Однако в медицинских документах было написано, что он получил легкий вред здоровью. Причем его самого даже не пригласили на экспертизу. В результате семья молодого человека в два перевода получила чуть более четырехсот тысяч рублей. Добиться справедливой компенсации удалось лишь после назначения повторной экспертизы, которая подтвердила, что травмы, полученные молодым человеком, следует квалифицировать как вред здоровью средней тяжести. А это значит, что выплаты должны быть вдвое больше.  

Еще одна пострадавшая при взрыве, 22-летняя Евгения Бахлыкова, вообще не получила от государства ни копейки. Хотя у девушки оказалось серьезно повреждено колено. Лишь после того, как она рассказала о своей ситуации журналистам, метрополитен перечислил Евгении одну тысячу рублей. Еще одиннадцать тысяч девушке выплатили после того, как она написала, что при взрыве потеряла мобильный телефон. Получается, что потерянный гаджет стоит дороже, чем поврежденное колено и сильнейший шок, который испытала девушка в момент взрыва и сразу после него, когда ей пришлось выбираться из вагона по телам погибших. 

На этом фоне ситуация жителя Саранска Дмитрия Глазкова выглядит вполне благополучно. 

- Моему сыну были выплачены все положенные деньги, - рассказал «ВС» отец Дмитрия Михаил Глазков. 

Кроме того, оказать материальную помощь семье Дмитрия Глазкова сразу после взрыва распорядился Глава Мордовии Владимир Волков. 

 

На сегодняшний день в списке тех, кто так и не получил от государства никакой компенсации, значатся двадцать пять человек. Все они находились в том самом поезде, который взорвал Акбаржон Джалилов. Однако физические травмы, которые получили эти люди, не дотягивают даже до легкого вреда здоровью. Тот факт, что все они пережили тяжелейший стресс, в расчет не принимается. Впервые о проблемах этих людей заговорили еще месяц назад, но за это время ситуация так и не сдвинулась с мертвой точки. На минувшей неделе в интернете была создана петиция с требованием выплатить всем пострадавшим в теракте положенные средства, организован сбор подписей под ней. Авторы этого документа называют его жестом отчаяния. 

Эксперты тем временем отмечают, что это уже не первый случай, когда власти отказываются выплачивать компенсации пострадавшим в терактах. Хотя вина государственных институтов в произошедшем очевидна. Не исключено, что теракта в петербургском метро удалось бы избежать, если бы не был отключен звук металлодетекторов. Да и вообще, чиновничье желание сэкономить на чужой беде выглядит, по меньшей мере, кощунственно. Но, если отбросить эмоции и послушать юристов, становится понятно: добиться выплат у тех, кому уже было отказано, шансов немного. Положенную компенсацию им могут выплатить только в том случае, если будет доказано, что моральная травма послужила толчком к развитию психологического заболевания или что моральные страдания напрямую связаны с произошедшим. А это очень сложно. По мнению юристов, для того чтобы граждане страны не оказывались в подобных ситуациях, необходимо законодательно закрепить статус жертв теракта.

- Закон должен гарантировать права пострадавших и предоставлять полноценную поддержку и защиту, - заявила в беседе с корреспондентом «ВС» Александра Шнайдрук, волонтер, занимающийся защитой прав пострадавших в теракте в петербургском метро. - Законы необходимо менять!

Пока же пострадавшим оказывают помощь простые люди. К примеру, машинист взорванного Акбаржоном Джалиловым поезда Александр Каверин передал свое вознаграждение одной из пострадавших. В этой ситуации он оказался дважды героем.