Выйти из клетки

 

Следует признать, что нынешнее предложение правозащитников, хоть и укладывается в общую линию либерализации отечественного уголовного и уголовно-процессуального законодательства, выглядит довольно экстравагантно. Особенно если учесть тот факт, что инициатором «антиклеточных поправок» в УПК выступил лично руководитель президентского совета по правам человека Михаил Федотов. Правозащитники считают, что практика, когда обвиняемого в совершении преступления помещают в клетку в зале судебных заседаний, наносит непоправимый вред его репутации и унижает человеческое достоинство. Ведь судебные процессы за исключением дел о половых преступлениях и преступлениях против несовершеннолетних проводятся гласно. На заседаниях могут присутствовать представители СМИ, которые впоследствии широко растиражируют фотографии, на которых подсудимый находится в клетке. А что, если суд впоследствии вынесет оправдательный приговор?! Конечно, для отечественной судебной системы это довольно большая редкость, но все-таки. Сам факт того, что человек побывал в закрытой металлической конструкции, действительно может повлечь для него серьезные последствия. Например, при трудоустройстве или ведении бизнеса. Ведь досконально изучать приговор суда ни потенциальный работодатель, ни деловой партнер не будут. В подавляющем большинстве случаев они предпочтут ограничиться изучением публикаций в открытых источниках. Это ведь только в рекламных роликах утверждают, что имидж - ничто. В реальной жизни все как раз наоборот. Кроме того, сам факт пребывания в клетке может вызвать у человека серьезные проблемы психологического характера. Особенно если речь идет о женщинах и несовершеннолетних. Ведь от ассоциаций и сравнения с дикими зверями, которых демонстрируют широкой публике в зоопарках, никуда не деться. Примерно такие доводы в поддержку своей позиции приводят правозащитники и адвокаты, подкрепляя их тем обстоятельством, что ни в одном законе не прописано, будто подсудимый во время судебного заседания должен находиться в металлической клетке. Это следует только из ведомственных нормативных актов, которые, кстати, официально даже не опубликованы, и общей репрессивной правоприменительной практики. К тому же нередко в клетки в зале судебных заседаний помещают не только подсудимых, но и обвиняемых. Например, при решении вопроса об избрании меры пресечения. В связи с этим предлагается заменить закрытые металлические конструкции модульными сооружениями из высокопрочного стекла. Однако и с этим согласны далеко не все. Противники говорят о том, что внутри стеклянных конструкций очень душно. Кроме того, они лишают подсудимого возможности общения с адвокатом. В контексте этого панацеей от всех бед видится размещение подсудимого за специальной стойкой, как это было во времена СССР. 

- Я считаю, что это абсолютно правильная мера, - говорит саранский адвокат Сергей Наумов. - Она укладывается в общую тенденцию гуманизации уголовного и уголовно-процессуального законодательства. Давно известно, что унижение и страх не являются лучшими мотиваторами для осужденных. Как говорится, если крыс поместить в банку, выживет самая злая. А зачем нам плодить зло?!

 

И действительно, во времена СССР подсудимых не принято было сажать за решетку раньше определенного приговором суда времени. Такая практика появилась только в России. Первым в 1992 году в закрытую металлическую конструкцию в зале судебного заседания поместили знаменитого маньяка Андрея Чикатило. Представители Фемиды тогда всерьез опасались, что душегуб, если его не изолировать, может кого-нибудь укусить. К тому же велик был риск того, что родственники убитых им людей разорвут подсудимого, не дожидаясь обвинительного приговора суда. Впоследствии эта практика получила распространение при рассмотрении дел о терроризме, а чуть позже под нее попали и обвиняемые в совершении других преступлений.  

Следует отметить, что опасения на предмет неадекватного поведения подсудимых оказались отнюдь не беспочвенными. Случаев, когда обвиняемые вели себя вызывающе, предостаточно. К примеру, пару лет назад в Саранске в ходе судебного заседания по делу братьев Карташовых, обвиняемых в вымогательстве, один из них так отматерил председательствующего, что у того еще долго в ушах звенело. Еще меньше повезло адвокату. В какой-то момент один из Карташовых настолько разочаровался в методах защиты, что запустил в него снятой с ноги тапкой. Присутствовавшим на заседании журналистам тоже перепало. Едва услышав, сколько ему назначил судья, Карташов обнажил половой орган и недвусмысленно помахал им перед объективами фотокамер, снабдив свой поступок забористым комментарием. А ведь это даже не вершина айсберга. Нередки случаи, когда в судах рассматриваются дела об условно-досрочном освобождении заключенных, страдающих открытой формой туберкулеза. Были случаи, когда разочаровавшийся в решении Фемиды осужденный пытался плюнуть и в председательствующего, и в секретаря судебного заседания, и в остальных участников процесса. Не зря говорят, что люди, которым нечего терять, представляют особую опасность. Как, к примеру, рассматривать дела о тройных убийствах, терроризме или захвате заложников, когда подсудимому светит пожизненное заключение?! А есть ведь еще подсудимые, страдающие расстройствами психики. К примеру, в прошлом году в Мордовии душевнобольной мужчина жестоко убил трех человек. В судебном заседании об избрании ему меры пресечения он находился в металлической клетке и вел себя спокойно. Но кто даст гарантию, что все было бы точно так же, окажись он не в клетке, а за простой деревянной перегородкой?! Случись что, с него потом не спросишь, а ни в чем неповинные люди могут пострадать. 

Впрочем, на этот случай правозащитники предлагают разделить подсудимых, исходя из тяжести предъявленного обвинения. В уголовно-процессуальный кодекс предлагают внести поправки, которые будут четко регулировать, в каких случаях подсудимый в ходе судебного процесса должен находиться в железной клетке, а в каких - может спокойно восседать за деревянной перегородкой, как Юрий Деточкин в известной советской комедии. 

И хоть пока в природе не существует даже проекта предлагаемых поправок, многие юристы уже говорят о том, что участвовать в судебных процессах, находясь в металлической клетке, будут обвиняемые в терроризме, захвате заложников, убийстве двух и более лиц, а также лица, страдающие расстройствами психики. Для всех остальных подсудимых в залах суда оборудуют либо модульные сооружения из высокопрочного стекла, либо простые деревянные перегородки. Точных сроков нововведения сейчас, разумеется, никто назвать не может, но в приватных беседах члены президентского совета по правам человека говорят, что откладывать в долгий ящик принятие поправок в уголовно-процессуальный кодекс законодатели не будут. 

 

Впрочем, важно понимать простую вещь: в вопросе о необходимости частичной отмены или полного запрета металлических клеток в залах судебных заседаний представители государства руководствуются вовсе не соображениями гуманности. Дело в другом. В последние годы наша страна проиграла огромное количество исков в Европейском суде по правам человека. Люди жаловались именно на то, что во время судебного процесса находились в металлической клетке. Европейские судьи сочли такое отношение бесчеловечным и назначили истцам весьма внушительные суммы материальных компенсаций. К примеру, в июле 2014 года двое граждан России - Свинаренко и Сляднев - получили по десять тысяч евро за то, что во время судебного разбирательства их содержали в клетке. В феврале этого года еще трое граждан нашей страны получили от трех до семи с половиной тысяч евро. С учетом того что компенсации по решениям ЕСПЧ выплачиваются из государственного бюджета, стремление решить эту проблему кардинальным образом выглядит вполне логично. Особенно если учесть тот факт, что количество проигранных дел могло быть гораздо большим, если бы европейские судьи были немного расторопнее. Соответственно, и ущерб государственной казны был бы на порядок больше. Эксперты к тому же прогнозируют, что в ближайшем будущем поток жалоб на содержание в клетках в Европейский суд по правам человека будет только расти. Этим и объясняется столь спешное решение клеточного вопроса. 

Есть и еще один немаловажный момент, который не следует упускать из вида. В последние годы в нашей стране наметилась устойчивая тенденция приведения отечественного уголовного и уголовно-процессуального законодательства в соответствие с лучшими европейскими образцами. А там металлическая клетка уже давно считается анахронизмом. Западные партнеры не упускают случая лишний раз попенять отечественной судебной системе на варварский внешний вид. Терпеть эти упреки становится все оскорбительнее, особенно с учетом того что у российской судебной системы хватает и других болевых точек. И все-таки многие практикующие юристы склонны полагать, что законодательная отмена металлических клеток в залах суда решение половинчатое. В российских законах и сейчас прописано много хороших вещей, которые на практике попросту игнорируются. Именно эту проблему необходимо решить в первую очередь.