Последний герой

 

Лето 2014-го. Донбасс. Украинская армия только что выбила ополченцев из Славянска и окружила Донецк. В украинских штабах мало кто сомневается, что со дня на день город будет взят. Одновременно артиллерия обрабатывает пригородные населенные пункты. Горловка, Марьинка, Пески, Ясиноватая, перечислять можно долго. Ополченцам чудом удается удержаться в Снежном, но приходится сдать Углегорск. В счастливый исход противостояния не верит почти никто, даже среди бойцов сопротивления. Все настраиваются на последний бой. И вдруг новость: окружены под Иловайском. Опять окружены? Да нет же, это украинцев взяли в котел! Кто взял? Когда? Как? Говорят, водитель какой-то! Эта новость кажется настолько фантастической, что в Киеве еще некоторое время отказываются признавать окружение своих войск. Им несколько раз предлагают сдаться, но они отказываются. Что делают в таких случаях - известно: уничтожают. 

Иловайский котел стал первым крупным поражением ВСУ в войне на Донбассе. Почти две тысячи убитых, раненых и пленных, море потерянной техники и крах надежд по захвату Донецка. Когда украинские военные поняли, что под Иловайском все серьезно, им пришлось оттянуть часть сил, готовившихся к штурму столицы Донбасса. Она в итоге устояла, а в новостных лентах, газетных статьях и телерепортажах все чаще стал звучать позывной Гиви. 

По странному стечению обстоятельств, его звезда как достаточно талантливого полевого командира взошла именно в Иловайске, городе, где он родился и вырос, откуда уходил служить в украинскую армию и куда вернулся после службы. Как выяснилось несколько позже, он и правда оказался обычным водилой, который после начала войны вступил в ополчение. До Иловайска никаких особых заслуг за ним не числилось, но когда он со своими бойцами окружил сначала небольшую группировку ВСУ, потом, когда им на помощь попытались пробиться их товарищи, взял в клещи и их, о нем заговорили. А когда коготок увяз - птичке конец. К началу сентября группировка украинских войск, состоявшая, главным образом, из националистических батальонов, была ликвидирована. Иловайск полностью перешел под контроль ополчения. Это поражение оказалось настолько тяжелым ударом, что в Киеве произошел первый конфликт между бойцами нацбатальонов и штабным командованием. Последнее получило в свой адрес обвинения в недостаточной поддержке артиллерией во время боев за город и фактическом предательстве окруженных в Иловайске. Украинский депутат и военачальник Билецкий тогда открыто признал, что Иловайский котел морально сломал украинскую армию. Стало понятно, что блицкрига на донецком направлении не выйдет, война приобретает позиционный характер. Это значит, что новой украинской верхушке снова нужны оружие и деньги, что будет еще много «двухсотых», наличие которых придется как-то объяснять согражданам. Гиви тем временем становился все популярнее. Армии молодой республики нужны были свои герои. Стрелков сбежал в Россию, а одного Моторолы было маловато. Поэтому появление молодого поджарого грузина в камуфляже пришлось как нельзя кстати. Только много позже выяснилось, что зовут его Михаил Толстых, что ему 34 года, что он такой же гражданин Украины, как и большинство ополченцев. Журналисты долго ломали голову, откуда взялся позывной Гиви. Но все оказалось просто: так звали деда Михаила Толстых. 

 

Под Иловайском война не закончилась, хотя некоторое время на зализывание полученных ран украинской армии, конечно, понадобилось. Но, похоронив мертвых и призвав в свои ряды еще живых, ВСУ снова перешли в наступление. И снова влипли. Да так, что для вызволения из очередного котла понадобились пятнадцатичасовые переговоры лидеров четырех государств. И снова злым гением для украинской армии стал Гиви. Его окрепшее, закаленное в боях подразделение получило статус батальонно-тактической группы и оставляющее немало вопросов название «Сомали». Вместе с другой легендой сопротивления Моторолой и его батальоном «Спарта» Гиви окружил украинскую группировку в Дебальцево. Потери ВСУ здесь были такие, что Иловайск показался им цветочками. Политическое руководство Украины откровенно наплевало на своих окруженных солдат и даже на переговорах в Минске отказалось признать сам факт наличия Дебальцевского котла. В результате украинские солдаты и офицеры начали вырываться из окруженного города поодиночке. Их, конечно, ловили, а кого не ловили - те погибали при попытке прорыва. Так в итоге и полегли несколько тысяч. 

После боев в Дебальцево в сторону Гиви начали косо поглядывать украинские спецслужбы, мечтавшие подбросить крысу в колодец его славы. А он раз за разом смеялся над ними, щедро подкидывая дрожжей в украинский сортир. Вот он дает интервью под обстрелом из «градов», когда разбегаются даже те, кто его интервьюирует. А он спокойно берет осколки от снаряда и говорит: «Горячие, б…». После этого интервью журналисты прозвали его «градоустойчивым», а слава его достигла своего пика. Он заматерел настолько, что в телефонном разговоре с украинским полковником требовал от него немедленно прекратить обстрел своих позиций в донецком аэропорту, угрожая в противном случае сровнять с землей и украинские пушки, и танки, и тех, кто их заряжает. И ведь убедил. Правда, ненадолго. Хотя и так было понятно, что исполнять достигнутые в Минске договоренности будут только в народных республиках, но никак не в Киеве. Так оно и вышло. Достигнутое перемирие ознаменовалось новой вспышкой противостояния. На этот раз камнем преткновения стала воздушная гавань столицы Донбасса. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, кого командование ДНР отправило сначала освобождать аэропорт, а затем удерживать его. Все тот же Моторола и все тот же Гиви выполнили обе поставленные задачи. Сначала освободили аэропорт, а потом держали его до тех пор, пока украинская армия не выдохлась. И никакие киборги, которыми так гордились в Киеве, не смогли ни удержать терминалы воздушной гавани, ни отбить их после потери. 

Очередное поражение украинской армии серьезно изменило обстановку в Донбассе. В Киеве наконец-то поняли, что лобовыми атаками эту войну не выиграть, и несколько изменили тактику. Как абвер в начале Великой Отечественной войны забрасывал стаи диверсантов на территорию СССР, так и украинское командование начало массовые забросы своих людей в Донецк и Луганск. Основными целями диверсантов были объекты инфраструктуры и лидеры ополчения. Так погиб один из лидеров луганского сопротивления Алексей Мозговой, пережили покушения руководитель ЛНР Игорь Плотницкий и глава ДНР Александр Захарченко. Несколько раз покушались на Арсена Павлова, давно выбесившего украинское командование. А после того как Гиви в донецком аэропорту заставил пленного украинского подполковника сожрать собственный погон, началась охота и за ним. В октябре прошлого года, когда в результате очередного покушения погиб Арсен Павлов, стало ясно, что следующей целью украинских спецслужб станет именно Толстых, получивший вместе с Моторолой звезду героя ДНР и звание полковника. 

 

Однако при всей знаменитости про Михаила Толстых нельзя сказать, что слава была для него на первом месте. Не он искал ее, а она его. Гиви - это тот командир, который целиком и полностью сделал себя сам. Он никогда не сидел по штабам, не лез в политику, проводя большую часть своего времени в окопах на передовой. Очередное обострение обстановки под Донецком он встретил тоже в окопах. На этот раз один, без своего верного товарища Моторолы. За несколько дней до покушения в боях под Авдеевкой погиб его заместитель с позывным Консул, а сам Гиви получил ранение в ногу. Но практически сразу вернулся в строй и дал интервью, в котором пообещал продолжать борьбу. А украинские диверсанты тем временем делали свое дело. Незадолго до смерти Гиви ими был ликвидирован глава народной милиции Луганска Олег Анащенко. Под днище его автомобиля заложили мощное взрывное устройство. Военные эксперты сейчас в один голос твердят о том, что в народных республиках ужасно обстоят дела с контрдиверсионной работой. С этим трудно не согласиться. После стольких покушений, удачных и неудачных, вопрос безопасности командного состава должен был выйти на первое место. Должен был, но с грустью приходится констатировать, что даже убийство таких людей, как Арсен Павлов, никого ничему не научило. Сам Гиви, говорят, придавал серьезное значение собственной безопасности, но работа в этом направлении велась больше на публику, чем на результат. Да, он всегда передвигался с охраной, но давно доказано, что ни один телохранитель не спасет от снайперской пули или профессионально заложенного взрывного устройства. 

Впрочем, в случае с убийством Михаила Толстых украинские диверсанты решили проявить разнообразие. В его автомобиль не стали закладывать взрывчатку, как в случае с другими командирами ополчения. Хотя его, безусловно, выследили. И, скорее всего, предали. В 6 часов 12 минут 8 февраля в его рабочем кабинете в пригороде Донецка Макеевке раздался мощный взрыв. Стреляли из огнемета «Шмель». Страшная штука. Но дело не в этом. Откуда стрелявший знал, что Михаил Толстых в это время будет находиться в своем кабинете?! А ведь стреляли наверняка, без шансов для объекта. План «Перехват» и все такое, конечно, ввели, но… Очевидно, что даже в современном Донецке у украинских спецслужб очень серьезные агентурные возможности. Есть версия, что им удалось завербовать людей из ближайшего окружения Михаила Толстых. Хотя про его батальон говорили, что там служат только свои. Но время идет, батальон постоянно участвует в боях, несет потери, и его нужно пополнять. Всех новобранцев не проверишь, особенно в условиях постоянных обстрелов, которым сейчас подвергается Донецк. А на сто человек одна сволочь всегда найдется. А для сволочей неважно, кого предавать, их не волнует, что после смерти Михаила Толстых в армии ДНР не осталось живых героев. Он был последним...