«Газеты и интернет пестрят сообщениями о грабежах, изнасилованиях и убийствах»

 

- Когда 24 или 25 декабря меня поздравляют с Рождеством, я отвечаю: «и вас с выходным днем». Для меня это не праздник. У нас, православных, свое Рождество, и я не устаю это повторять. Я не принадлежу к категории русскоязычных эмигрантов, которые копируют немцев или идут на поводу у спецов маркетинга - не понимаю, зачем отмечать чужой праздник, если ты не католик или евангелик. Одна радость: магазины 24 декабря открыты до обеда, и можно купить живую елку с максимальной скидкой (средняя ель в разгар сезона стоит от 50 евро). Вечером, когда вся страна сидит за праздничным столом, мы украшаем нашу елочку, которая простоит до Старого Нового года.

 

- У русских немцев, которые называют себя «русаками», есть собственный язык, непонятный ни немцам, ни русским. Немецкие слова легко превращаются в русские с помощью приставок, суффиксов и окончаний. Сложные русские понятия заменяются простыми немецкими словами. Немцы ломают голову над языковыми конструкциями, выдаваемыми новыми соотечественниками: русские немцы разговаривают по-русски немецкими словами, игнорируя правила чуждой им грамматики. 

Но языком дело не ограничивается. Русский менталитет прослеживается во многом. Получив подъемные, работая по-чёрному, русские немцы строили дома, покупали дорогие автомобили, одежду и украшения - символы благосостояния. Не афишируя обратную сторону медали (строгая экономия, тяжелый труд и т.д.), они вызывали у немцев недовольство и раздражение: им казалось, что правительство их обделяет. При этом большинство «русаков» успешно интегрировалось в немецкое общество: они работают, учатся, становятся предпринимателями - примерные налогоплательщики, отрада пенсионеров и прочих получателей социальных выплат. Я не отношу себя к русским немцам. У меня нет гражданства Германии, хотя я могу его получить в любое время. Но для этого надо отказаться от российского гражданства, чего я категорически не хочу делать. Вся моя семья живёт в России. По первому желанию или в случае необходимости я всегда могу сесть в самолет и улететь на родину, не связываясь с визовым вопросом. Гражданство другой страны не сделает меня той, кем я не являюсь по рождению. Мне вполне хватает постоянного вида на жительство с разрешением на трудовую деятельность.

 

- Высшее образование в Германии получать невыгодно. Ты инвестируешь свое время, силы и большие деньги в образование, которое не гарантирует рабочего места в ближайшем будущем. Стипендиаты возвращают государству вложенные в них средства, как только начинают зарабатывать. Те, кто остался без стипендии, вынуждены работать, брать кредит, тянуть деньги из родителей. Как правило, высшее образование они получают в более позднем возрасте, чем у нас. Оказавшись на рынке труда с дипломом в руках, понимаешь, что ты слишком квалифицированный специалист. Фраза, которую слышишь на каждом собеседовании. Особенно если твой диплом подразумевает солидную стартовую зарплату, а твоё местожительство находится вдали от процветающих больших городов. Фирма, которая не может позволить себе высокооплачиваемого специалиста, никогда не ослушается закона, не будет платить меньше положенного - и как следствие, не примет на работу.

По такому сценарию проходили мои поиски работы. После учебы не удалось остаться во Франции по семейным обстоятельствам. В Германии мой французский диплом европейского образца был неоднократно высмеян и не оставил шанса работать по специальности. Пришлось учить немецкий, сначала самостоятельно, затем на специальных курсах, и снова своими силами, но на этот раз в рамках практики, которую я сама себе находила. На курсах немецкого язык не выучишь, нужно живое общение. Поэтому я участвовала в различных проектах, связанных с правом. Больше всего мне понравилась летняя практика в организации по защите прав детей в Африке. Там требовались знания английского и французского. Любой проект нужно было готовить на трех языках, включая немецкий, - лучший метод изучения языка. Такая практика, на которую я бегала после обеда, дала мне намного больше, чем языковые курсы, которые я была обязана посещать в первой половине дня. Они назывались громко: «профессионально ориентированные курсы немецкого языка», но проводились чисто для галочки, чтобы освоить деньги, выделяемые Евросоюзом.

Чтобы увеличить свои шансы на бирже труда, я использовала оплачиваемый государством декрет с максимальной для себя выгодой: окончила курсы бухучёта, проштудировала налоговое законодательство и успешно прошла практику в соответствующем бюро. Это помогло мне трудоустроиться.

 

Фирма, в которой я сейчас работаю, занимается производством и сбытом медицинских и косметологических приборов. Волка кормят ноги, а меня ещё и голова вкупе с трудолюбием и отсутствием амбиций. Все мои знания, навыки и профессиональные умения эксплуатируются по полной. Официально я числюсь в отделе продаж. У меня четыре рабочих языка (английский, французский, немецкий и русский) и клиенты по всему миру. Для них я зачастую оказываюсь единственным контактным лицом по любым вопросам, включая и те, что выходят далеко за рамки продаж. Приходится выступать посредником и переводчиком на всех уровнях нашей органограммы. Работа на самом деле очень интересная и обеспечивает мою личность развитием на годы вперёд. На этом перспективы роста заканчиваются. Работодатель рад, что я не стала признавать и подтверждать свои дипломы в Германии. Это значит, что я не попадаю в тарифную сетку как дипломированный специалист и мне можно платить столько, сколько работодателю будет угодно. Чем больше коллег смогу заменить, тем выгоднее руководству.

Сейчас обстановка на рынке труда оставляет желать лучшего. Многие фирмы переходят на сокращенный график работы. Это касается и заводов, и фабрик, и небольших частных фирм. И не только в Германии. Тревожные новости приходят от моих друзей и знакомых из Швейцарии и Франции.

 

- Немцы, может быть, не замечают или делают вид, что не замечают, что есть разница между «до наплыва мигрантов» и «после». Мне трудно её не видеть. После Франции Лар всегда казался мне тихой и спокойной деревней. Городок этот действительно небольшой - 40 тысяч жителей. Он постоянно развивается и благоустраивается. Но это не отменяет того факта, что улицы становятся грязными, в темное время суток стало неспокойно. Раньше я только и слышала, мол, ты в своей России привыкла каждой тени бояться, у нас все тихо. Вроде как местные «русаки» еще в 90-х всех турков и прочих нарушителей порядка приструнили. Наш уголок считался самым спокойным местом в Германии. До недавнего времени. Газеты и интернет пестрят сообщениями о нападениях, грабежах, изнасилованиях и убийствах. Сарафанное радио подливает масла в огонь. Все это на фоне прибытия тысяч мигрантов. Для них ставят специально оборудованные контейнеры-дома, ремонтируют заброшенные здания и обветшалое жильё, появляются новые постройки. В нашем городе я видела такие контейнеры на территории техникума недалеко от центра города и в промышленной зоне, рядом с бывшими канадскими ангарами. Контейнеры, которые расположены в промышленной зоне, обнесли забором и поставили КПП. При этом не говорится, для кого и от кого. Водители автобусов, проезжая этот «контейнерный городок», нервничают: ни одна поездка не обходится без эксцессов. Мы там постоянно застреваем. Мигранты пытаются выдать себя за 14-летних, проехать по недействительным билетам, просто делают вид, что не понимают, что с них требуют плату. Они очень быстро приспосабливаются и безнаказанно нарушают правила и законы. Каждый выходной у нас перед окнами проносятся то пожарные, то полиция… О тишине и покое мы забыли.

 

- Отношение немцев к беженцам рано или поздно изменится. Даже самые толерантные из них начинают понимать, что что-то не так. Почти каждый уже столкнулся с ситуацией, выходящей за рамки нормальности. Пока это происходит где-то, с кем-то, считаешь, что тебя оно не коснется. Недавнее убийство 27-летней бегуньи средь бела дня повергло в шок всех жителей в радиусе 50 километров. В Германии бегают все. Особенно по воскресеньям. На месте жертвы могла оказаться практически любая девушка. Раньше немцы были уверены в своей безопасности даже в темное время суток. Теперь родители обрывают телефоны, если ребёнок задержался на пять минут после школы. Расстроены и встревожены даже самые лояльные. А после теракта в Берлине на Рождественском базаре, думаю, наивных уже не осталось.

Основная масса беженцев - молодые, выносливые мужчины, которые преодолели тысячи километров по воде и суше. Выжили на этом пути и дошли до нас сильнейшие. Сейчас они отвоевывают себе жизненное пространство. Они не выглядят жаждущими учиться или работать. Им нужно получить все и сразу. Многие пытаются получить гражданство, женившись на немках. Пристают на улицах к девушкам, женщинам с далеко идущими намерениями. Я в таких случаях говорю, что замужем. Обычно интерес сразу пропадает. Это просто идеальные мужья для современных немок, которые в большинстве своем сидят на шее государства, ужасно выглядят, проводят все своё время перед телевизором или компьютером, накачиваются пивом и никотином, мечтая об энергичных мужчинах. Раньше они знакомились с ними по интернету, ездили за ними в Африку. А теперь даже и таких усилий прикладывать не надо. Подобные пары - огромная немка и молоденький чернокожий муж - уже не редкость, скорее закономерность. Было бы смешно, если бы не было так грустно.

 

- Немцы видят, что, приехав, беженцы получают больше благ, чем многие рядовые граждане. Естественно, они чувствуют себя обиженными. Различные программы Европейского союза призваны оказать помощь только мигрантам, а не немецким старикам или многодетным семьям, которые зачастую находятся в худших условиях, чем вновь прибывшие в страну. Недовольные и несогласные вынуждены уезжать. Кто-то из родного дома, потому что он находится в районе, ставшем мигрантским. Кто-то из страны, потому что не видит будущего для себя и детей.

А какое будущее может быть у Германии, если родильные отделения больниц заполнены не немцами? В нашем городе персонал роддома рассказывает о потоке девочек, девушек и женщин, которые не говорят по-немецки. В таких условиях им ещё никогда не приходилось работать. Они говорят, что создаётся впечатление, будто они бежали из своих стран только с одной целью - рожать.

Мой коллега стал свидетелем сцены в дорогом супермаркете. Сирийская семья набрала полную тележку продуктов на круглую сумму и ушла, не заплатив. Растерянная кассирша выкрикивала им вслед сумму, за сценой наблюдали изумленные покупатели. Беженцы ушли молча, никак не реагируя на крики кассира, только обернувшись в дверях, глава семьи сказал: «Меркель заплатит». Охраны в немецких магазинах нет. Кассиры боятся ходить на работу. Пару месяцев назад в одном из магазинов нашего города к девушке грубо приставали, зажали в угол, выкручивали руки. Покупатели не вмешивались, отводя глаза. На помощь пришёл «русак». Хорошо, что наши мужчины мимо такого пройти не могут.

Одно время в сети гуляло любительское видео, как в местном фитнес-центре после занятий девушка зашла в раздевалку, куда проник беженец. Надо сказать, немцы вообще не привыкли запирать двери. На крики девушки прибежал тренер, догнал злоумышленника на улице и немного его повалял, чтобы неповадно было. Остаётся только надеяться, что теперь героя не осудят по всей строгости закона. Подобные сообщения о нападениях заметно участились. Жертвами становятся не только молодые женщины, но и мужчины. Нападают группами по 3-5 человек. К этому добавляются акты вандализма, которые причиняют ущерб на тысячи евро.

Думаю, что мигранты своей безнаказанностью создали оптимальный фон для беззакония. Любой асоциальный элемент может проявлять себя самым негативным образом, надеясь спихнуть все на беженцев. Полиция разводит руками, развешивает и постит объявления в тщетных попытках найти свидетелей. Никто ничего не видит, не слышит, не скажет. Все сидят по домам и чего-то ждут. Непонятно только чего. Случаи, когда в Ларе и окрестностях грабители проникают в дома и выносят все имущество вплоть до денег на обеды из школьных рюкзаков, уже не редкость. И это не только в отсутствие хозяев. В интернете на днях распространили фотороботы преступников… которые разбудили хозяйку. Надпись гласит: «А вы хотите проснуться и обнаружить их у своей кровати?». После таких случаев не чувствуешь себя в безопасности даже у дома.

Что говорить об общественных местах?! Недавний теракт не стал для меня шоком. Когда постоянно живешь в такой атмосфере угрозы, уже ничего не удивляет. Разве что реакция немецких газет и соцсетей. Меньше негатива в ленту! Спросим, как относятся к теракту знаменитости, и посоветуем, как объяснить происходящее детям. Занавес. 

В последнее время мне начинает казаться, что в России, пожалуй, безопаснее, чем в Германии. 

 

Прошлой зимой «русаки» вместе с другими неравнодушными решили действовать и вышли на улицы городов. В нашем городе несанкционированный митинг закончился скандалом: мэр пытался урезонить обеспокоенных граждан, уподобив беженцев русским немцам, для которых Лар стал родным городом более 20 лет назад. Вот, мол, ничего же страшного не случилось, они очень удачно интегрировались в наше общество, хотя мы их тоже не хотели принимать. Гнев русских немцев нужно было видеть. В большинстве своем это потомки немцев-переселенцев, которые, живя, например, в Казахстане, сохранили традиции, религию, язык и передали их своим детям и внукам. Подавляющее большинство русских немцев работают и исправно платят налоги. Они на хорошем счету у немецких работодателей и арендодателей, которые предпочтут их другим нациям. 

При этом некоторые из проектов Евросоюза, направленные на интеграцию беженцев, потрясают своей наивностью и утопичностью. Например, трехлетнее обучение профессии при условии обязательства вернуться в страну прибытия или законопроект, согласно которому к холостякам будет подселяться беженец на срок обучения (от 2 до 3 лет). Холостяки мужского пола хохмят, что согласны только на беженок и только после кастинга. Может, для кого-то это и интеграция. У меня напрашиваются на язык другие слова.