Александр Панкратов-Черный: «Актеры превратились в говорящие головы»

По окончании горьковского театрального училища свою творческую биографию Александр Панкратов начинал в Пензенском театре, где сыграл 16 ролей за три года. Затем была учеба во ВГИКе на отделении режиссуры. Всесоюзную известность и любовь зрителей ему принесли музыкальные фильмы Карена Шахназарова «Мы из джаза», «Зимний вечер в Гаграх». А своей музой актер считает Изольду Извицкую, которую впервые встретил в 10-летнем возрасте. На память осталась черно-белая открытка от звезды «Сорок первого» с надписью «Санечка, твоя мечта обязательно сбудется. Твоя Из. Изв.». Потом он встречал ее еще два раза, в последний раз в Москве за несколько дней до ее смерти. Тогда она сказала: «Я была права, твоя мечта сбывается, а моя умерла…».

Внуку репрессированных казаков нелегко пришлось в жизни. Актер знает, что такое голод, нищета. Мама видела его военным, а он грезил миром кино. «Сашка, перестань писать, а то расстреляют, - предупреждала мама, - или, не дай Бог, посадят». Актер часто повторяет: «Я хожу под Богом» и рассказывает, какие достались ему педагоги, друзья, враги... У него больше 20 международных наград за режиссерские работы и статус «неблагонадежный» за стихи. Саранских зрителей он до слез смешил рассказами о съемках у Шахназарова и Кончаловского (в «Сибириаде») и откровенно отвечал на вопросы журналистов, хотя «терпеть их не может».

 

- На таких встречах я проверяю, любит ли меня народ, нужен ли я ему. Для меня каждая встреча очень важна. Я сейчас играю в антрепризах в Петербурге и Москве, мы ездим по Европе и России. Но пьеса ограничивает меня. Можно быть очень искренним, но говорить-то только то, что задал драматург. А на творческих вечерах я говорю то, что думаю. Я всегда говорю то, что думаю. Иногда от этого страдаю, но получаю колоссальное удовлетворение.

 

- Уже не одно десятилетие на кинематограф плюют. Не везет нам на министров культуры. Они не любят кино. Они любят себя и недвижимость, которая принадлежит культуре России. Недавно узнал - отбирают здание у музея Рериха в Москве. Здание кому-то понравилось, а произведения, которые Святослав Николаевич привез, свои и отцовские, просто перевезут куда-нибудь в запасники, и народ их не увидит.

А кинематограф... Дотации очень маленькие. На такие деньги серьезное кино существовать не может. Наплевательское отношение к молодым. В объединении «Дебют» им говорят «мы даем вам тему, снимите свою короткометражку». Если раньше цензура правила, то теперь даже в «Дебюте» диктуют, на какую тему молодому художнику снимать кино и приходить в искусство. Это безумие!

Печально, что кинематограф находится в чудовищных руках дельцов. Снимают кино те, кто находит деньги. А деньги находят люди, не имеющие к культуре никакого отношения, не уважающие ее и не понимающие, занимающиеся только своими амбициями. Какие-то мальчики, которым нравятся компьютерные игры, снимают кино о Великой Отечественной войне, делая из этого игру. И уходит истина, уходит правда из кинематографа. Актеры, особенно молодые, находятся в чудовищных условиях, потому как зачастую им приходится сталкиваться с непрофессионалами: режиссерами, продюсерами, директорами, даже кинооператорами. Это трагедия. Актеры превратились в говорящие головы. В груди пусто, темно, нет чувств. То ли себя жалеют, то ли люди, вложившие в них средства, любовниц и любовников своих жалеют, чтобы, не дай Бог, растратить себя немножко. Самое страшное, что при отсутствии мысли на экране погибают чувства, а российское кино как раз этим и отличалось от всего мирового кинематографа. Американцы у нас учились. До сих пор Роберт де Ниро, Джек Николсон, Аль Пачино говорят, что они ученики русской актерской школы Станиславского. Режиссер Фрэнсис Коппола до сих пор утверждает, что учился у Эйзенштейна. А сейчас наше молодое поколение учится у американского кино, к сожалению, низкопробного. Печально... Поэтому Год кино для меня лично проходит под знаком траура.

 

- Здесь я бывал не раз. Помню, как в каких-то почти складских помещениях в 60 годах показывали произведения Эрьзи. Сейчас у него свой музей. Чистый город - просто предместье Лондона. Фантастика! Видно, что люди любят свой край. Недавно был в Башкирии, в Уфе - содрогнулся. Там проходил международный саммит. От аэропорта сделали шикарную дорогу, помыли. Только свернул на соседнюю улицу - караул, колдобина на колдобине.

 

- Много лет назад в Доме ученых у нас был творческий вечер с Олегом Далем. Я в то время был очень весел, мне разрешили выезд в Европу. До этого я был невыездной! А после меня Олег выступал. И девочка молодая у него спросила, есть ли у него мечта. Он грустно вздохнул и сказал: «Я давно уже ни о чем не мечтаю». Для меня это было шоком. Потом я его спросил о мечтах. Он сказал: «Знаешь, Саша, быт задавил, быт социализма. Художнику личный быт не обязателен, но быт социальный при любом строе мешает...». 

Я сам мечтаю достроить свой дом, но для сына, не для себя. Мне хватает моей маленькой дачи.

 

- С режиссурой я завязал более двадцати лет назад, когда снял свой четвертый фильм «Система «Ниппель» в 90-м году и угадал все, что произойдет потом в стране с ельцинским приходом. Что народ с площади разойдется после ухода танков, ничего не добившись и не получив. Ельцинская команда сказала про мой фильм: «Это удар по нашей демократии», и его на 8 лет положили на полку. Тогда я понял, какая пришла демократия, и ушел из режиссуры. 

От актерства получаю удовольствие, и не только в кино. Сейчас меня Ниночка Усатова, Наташенька Егорова, Светочка Тома, Леночка Проклова вернули на сцену. Я играю, спустя 40 лет играю в антрепризах, не хочу подчиняться театральному уставу. Я свободная личность. Я порхаю и пишу, пишу много, стихи пишу. Мне сейчас разрешили печататься. Первая книга вышла в 1996 году и пережила пять изданий. Только потом об этом узнал Роман Виктюк и снял обо мне передачу. Как раз благодаря Виктюку все узнали, что Гафт глубокий поэт, а не только автор эпиграмм. Мы очень дружим с Валентином Иосифовичем. Однажды ехали с ним в поезде в Смоленск и всю ночь читали друг другу свои стихи. Проводники про нас говорили: «Два артиста в купе сидят, всю ночь не спали, разговаривали. Очень странные люди, разговаривали стихами».  

Много пишу, о многом думаю. Как актер от многого отказываюсь, и драматургия слабая, и режиссеров нет. Написал недавно сценарий «Барбекю по-африкански». Госкино на постановку денег не дает. И плевать, что ты лауреат международных призов, народный артист, профессиональный режиссер. Нет денег на эту тему. Как говорит Эрнст, не формат. Стал искать деньги, обратился к олигархам, рассказал, что картина злободневная, острая, о России. Они говорят: «Саша, ты суперчеловек, очень хитрый и подлый, просишь у нас деньги, чтобы снимать кино против нас».

Меня всегда запрещали, не выпускали, не давали снимать. Как живется с этим ощущением? Прекрасно! Художник уснет или покончит с собой, если ему всю жизнь будут аплодировать. Художник создает что-то гениальное, когда сердце болит. Со здоровым сердцем, накачанными мышцами произведения не создашь.