«Шелудяков часто разыгрывал обезьяну»

Как сплетался клубок коррупции в ГИБДД по РМ, на суде рассказал главный свидетель обвинения

3 марта в Пролетарском районном суде продолжился судебный марафон по делу бывшего начальника республиканской Госавтоинспекции Александра Шелудякова и его подчиненных. В этот раз допрашивали основного свидетеля обвинения - начальника Лямбирского отделения ГИБДД Александра Мусатова (заметим, что он сам сейчас проходит подозреваемым по делу об изнасиловании логопеда детского сада).

- Были ли у вас неприязненные отношения к Шелудякову, Астунину и Исякаеву? - интересуется в начале заседания у Александра Мусатова представитель прокуратуры РМ.
- Неприязненных отношений ни с кем не было, со всеми были рабочие отношения до сентября 2013 года.

- Как вы можете охарактеризовать подсудимых?
- Владимир Астунин пользовался среди нас, районников, авторитетом. Как руководитель он адекватный, по работе с ним никогда вопросов не возникало. По своим человеческим качествам он порядочный и добрый, но близко я с ним не знаком. Рустама Исякаева я знаю с 1997 года по работе в сельском хозяйстве. Мы с ним жили в одном селе. Астунин и Исякаев были доверенными лицами Шелудякова. Именно им он ставил задачи, которые они всегда решали, причем не только по работе. Астунин занимал должность комбата ДПС, его все уважали, а вот почему Исякаев имел вес и пользовался доверием у Шелудякова, мне неизвестно.
Шелудякова я знаю с 2006 года, когда он возглавил УГИБДД по РМ. В первое время он казался мне честным и порядочным человеком, но потом все перевернулось. Потихоньку при нем все увязло в коррупции. Все начиналось с мелочей - поборы продуктами, алкоголем… Кто не выполнял его требований - на работе в Госавтоинспекции долго не задерживался. В коллективе все называли Шелудякова не иначе как шеф. У него всегда были хорошие отношения с руководством МВД республики - сначала с Ларьковым, потом с Козловым и Панкратовым. Если нужно было кого-то наказать с разрешения министра внутренних дел, Шелудяков это делал без вопросов...

- Как вы решили обратиться за социальной выплатой для сотрудников на строительство жилья?
- Услышал о законе о социальных гарантиях для сотрудников, собрал документы и отнес в жилищно-бытовую комиссию МВД по РМ. Речь шла о субсидии в размере 4,5 млн. рублей. Однако в комиссии мне отказали и на очередь не поставили... Причину не объяснили. Позже у меня состоялся разговор с Исякаевым, он сказал, что может помочь решить вопрос через Шелудякова. Цена вопроса 1 миллион рублей. Я согласился, вариантов у меня не было. Потом Исякаев заявил, что нужно уже не 1 миллион, а 1,5 миллиона, сказал, что так передал Шелудяков. Я решил, что он меня обманывает. Я прекрасно знал, что таких денег мне не собрать, но Исякаеву пообещал найти такую сумму. Говорил ему, что продам свою «Ниву» и возьму кредит. Об этой истории я рассказал сотрудникам ФСБ. Потом Исякаев несколько раз спрашивал меня, когда будут деньги, - шеф ждет. Эпопея с постановкой на учет на выплату строительства жилья длилась около двух месяцев.
Шелудяков всегда был осторожен и все вопросы решал через своих доверенных людей. Как-то раз я сказал ему, что собрал 1,5 миллиона рублей. Он сказал - решай все с Исякаевым. Перед тем как передать деньги Исякаеву, я зашел к Шелудякову узнать, ушли ли мои документы на постановку на выплату. Оказалось, что нет. Он тут же позвонил заместителю Шеина и попросил решить вопрос. Через некоторое время в кабинет зашел его заместитель и сказал мне, что вопрос уже решен, документы ушли. За то, что я собрал деньги, мне обещали присвоить майора и снять взыскание. Шелудяков часто разыгрывал обезьяну. Это значит, что сначала нагонял страху, говорил, что все плохо, а затем заявлял - сделаешь для меня то и то, и все будет хорошо.
Вскоре с Исякаевым мы договорились о встрече для передачи денег. В ФСБ мне дали 1,3 млн рублей и отправили на встречу, она была запланирована в Лямбире на трассе. Я был на «Ниве», Исякаев на «десятке». Он пересел ко мне в машину, и я передал ему два конверта с деньгами. Я его тогда еще спросил: «Это точно для Шелудякова?». Он ответил: «Точно, я тебя не обманываю».

- А когда начались поборы со стороны руководства УГИБДД по РМ?
- Они были всегда. В 2013 году из Москвы приехали проверяющие, нашли у меня в районе нарушения по административной практике. Шелудяков был взбешен, дал мне указание все исправить до 12 часов ночи. Мы все исправили. Потом, когда я находился у него в кабинете, Шелудяков не жалел крепких слов - он унижал и оскорблял меня. Тогда я ушел в отпуск и выключил мобильный. Вскоре ко мне домой приехал начальник Чамзинского ОГИБДД Мотякин. Сказал, что Шелудяков обещал всех провинившихся уволить. Еще передал, что Шелудяков требует с нас двоих по 500 тысяч рублей, чтобы мы могли остаться на службе. Я отказался, Мотякин тоже сказал, что денег не даст. Тогда на меня наложили строгий выговор, хотя хотели дать неполное служебное, но оснований для него не было.
Тогда я стал искать выход на сотрудников ФСБ. Через какое-то время меня познакомили с сотрудником ФСБ, курирующим ГИБДД. Мы встретились на стоянке у магазина «Ботевград», я рассказал ему, как все обстоит. Мне предложили участвовать в оперативных мероприятиях. Я согласился, нужно было остановить этот беспредел. Позже Астунин передал, что с нас с Мотякиным нужно не по 500 тысяч рублей, а всего по 250 тысяч. Деньги должны были пойти Шелудякову. «Передадите деньги шефу, и у вас все будет нормально, останетесь на своих должностях», - передал комбат. Тогда Мотякин попросил меня о встрече с сотрудниками ФСБ.  Я дал координаты куратора по ГИБДД.

- Устанавливали ли на вас какие-то прослушивающие устройства?
- Сотрудники ФСБ просили отдать им мою куртку, что они с ней делали, я не знаю. В кармане у меня находился пульт, и, когда мне нужно было записать разговор, я нажимал на кнопку. Вскоре в ФСБ мне дали 50 тысяч рублей, и я вместе с Мотякиным поехал к Астунину. Ему мы и передали деньги. Мотякин отдал 250 тысяч, а я - 50 тысяч. Я сказал, что у меня больше нет. Астунин предупредил, что шеф зол и я должен найти оставшуюся сумму. Тогда я позвонил приятелю, и вскоре он привез мне 200 тысяч рублей. Их я передал Астунину. Забегая вперед, скажу, что, когда вся эта история стала достоянием общественности, в феврале прошлого года деньги нам с Мотякиным вернули. Передал их знакомый Шелудякова в Ичалках.
После передачи денег Астунину гнет Шелудякова по отношению к нам с Мотякиным немного ослаб. Правда, поборы все равно продолжились. Как-то Шелудяков вызвал к себе в кабинет меня, Мотякина, Исякаева и начальника Ичалковского ОГИБДД Мангутова и поставил задачу найти к завтрашнему дню 50 тысяч рублей. Деньги мы должны были передать Исякаеву. Насколько я понял, эту сумму необходимо было отправить в Москву в аппарат ГИБДД России некому Шевченко (материал об этом эпизоде читайте здесь). Когда мы вышли из кабинета Шелудякова, Мангутов сказал, что недостатков в работе у него выявлено не было, а потому скидываться он не собирается. С Мотякиным мы передали Исякаеву по 20 тысяч рублей. Помню, что у Мотякина тогда не хватало 5 тысяч, он бегал по всему управлению, чтобы найти недостающую сумму. Взаймы ему дали в бухгалтерии. Еще 10 тысяч, видимо, доложил сам Исякаев.
После полуторачасового допроса Александр Мусатов обратился к судье: «Ваша честь, я сейчас себя плохо чувствую, мне уже трудно отвечать на вопросы. Я бы попросил продолжить допрос на следующем заседании». Судья идет навстречу основному свидетелю.
После заседания журналисты попросили Александра Мусатова прокомментировать ситуацию по делу, где его подозревают в изнасиловании.

- Был ли факт изнасилования?
- Факта не было.

- Т.е. девушка пытается вас оговорить? Зачем ей это?
- Не могу знать, спросите лучше у Шелудякова. Я считаю, что эта история связана с ним.

Сергей НОВИЦКИЙ