«Ты сама виновата, что ребенок умер»

Жительница Саранска просит взыскать с Республиканского перинатального центра 1,5 миллиона рублей за гибель своего ребенка

Совсем недавно «ВС» рассказывал о том, как врачи Республиканского перинатального центра после операции оставили «на память» в теле жительницы Саранска обломок иглы. С этим «подарком» женщина мучилась целый год и потом отсудила у медиков 200 тысяч рублей в качестве компенсации морального вреда. И вот очередной судебный процесс. 25-летняя жительница столицы Мордовии Нина Лукьянова просит взыскать с медицинского учреждения 1,5 млн. рублей за гибель своего ребенка. Девушка потеряла его за 4 недели до родов. Она считает, что трагедия произошла по вине врачей, которые безответственно подошли к выполнению своих обязанностей в течение ее непростой беременности.

«Ребенок умер из-за критически низкого уровня гемоглобина»
- Беременность у меня не первая, раньше тоже возникали сложные ситуации - выкидыши и внематочная беременность, - рассказывает Нина Лукьянова.- Потом наступила долгожданная четвертая беременность, протекала она неплохо. Несколько раз наблюдалась в дневном стационаре, лежала на сохранении. В конце января 2012 года где-то за четыре недели до предполагаемых родов у меня начались отеки, за неделю я набрала почти 4 килограмма веса. Такая прибавка недопустима. Лечащий врач направил в больницу, меня положили в реанимацию. Там я провела неделю, мне сказали, что состояние стабилизировалось, и перевели в отделение патологии беременности ждать родов. Я пролежала там один день, когда ко мне подошла заведующая отделением и сказала: «Состояние у тебя нормальное. Что ты будешь делать в больнице - завтра-послезавтра выпишем тебя домой».
Я уже настроилась на возвращение в родные стены, но вечером ко мне направилась целая делегация - врач на моем примере решил рассказать студентам историю гестоза, как это заболевание лечится. Меня стали слушать и … не обнаружили сердцебиения у ребенка. Проверили на аппарате, вызвали специалиста УЗИ, посмотрели, сердцебиения действительно нет, - с дрожью в голосе говорит Нина. - Мне поставили диагноз, что плод умер, и дали успокоительное.
На следующий день ко мне пришла заведующая акушерским отделением патологии беременности с врачом гематологом - специалистом, который отвечает за гемоглобин. Они сказали, что у меня критически низкий уровень гемоглобина - 76 при норме для девушки 120-125. Из-за этого ребенок и умер. После потери ребенка я была сама не своя, а они давили мне на психику, убеждая, что в случившемся только моя вина. Говорили, что я не принимала таблетки, но я никогда не пропускала приема таблеток. Муж тщательно контролировал этот процесс. Однако меня все равно стали убеждать, что только я виновата в том, что ребенок умер.
Низкий гемоглобин был из-за того, что во время беременности у меня был постоянный токсикоз, я не могла ничего есть, меня рвало. Медики поставили диагноз «анемия» и прописали мне принимать препараты с железом, дабы повысить уровень гемоглобина.
Три дня я носила мертвого ребенка, на четвертый меня направили рожать. После родов ребенка отправили на вскрытие, патологоанатом дал заключение для больницы - смерть наступила от асфиксии, т.е. удушения. Ребенок был доношенный, никаких патологий не было. Вес - 2 кг 300 г.
...Для меня было настоящим ударом видеть, как спустя два месяца после родов по всему городу на рекламных щитах красовалась та самая заведующая отделением, которая убеждала меня в том, что я сама виновата в гибели ребенка. В социальной рекламе говорилось, насколько качественные медицинские услуги в перинатальном центре.

«За гибель моего ребенка врачам объявили замечания и лишили премии»
Когда я немного отошла от трагедии, стала интересоваться, что же произошло на самом деле. В Нижнем Новгороде есть Центр гематологии, я нашла номер хорошего специалиста из этого учреждения. Позвонила, рассказала о своей ситуации, врач нижегородского института сказала, что бывает несколько видов анемии, и прежде всего нужно выяснить, от какого конкретно вида анемии нужно лечить. Как я понимаю, разбираться, какой именно вид анемии был у меня, никто не стал, и по старинке мне назначили железо в таблетках. Возможно, были проблемы с желудком, и железо не усваивалось, тогда нужно было колоть препарат внутривенно, а не принимать в таблетках. Но никому эти тонкости были неинтересны. Почему меня не направили к врачу-гематологу при таком уровне гемоглобина?  
По приказу Минздрава, если внутриутробная смерть ребенка произошла в больнице, когда роженица находится на лечении, в этом уже есть вина врачей. Когда я решила во всем разобраться, то стала запрашивать все документы через Минздрав республики, с сотрудниками перинатального центра общаться у меня не было никакого желания. Мне ответили, что виновные врачи наказаны: объявлены замечания и лишены премий две заведующие отделениями и акушер-гинеколог родового отделения.
«Комиссия пришла к выводу, что смерть плода можно было предотвратить»
 По случаю гибели плода в обязательном порядке проводится проверка. Ее делала экспертная комиссия перинатального центра. Главный вывод комиссии - смерть плода можно было предотвратить. Позже представители перинатального центра сказали, что сделали такое заключение для прокуратуры, мол, надо же написать, что провели проверку, разобрались, виновных наказали. То есть медики признались, что это всего лишь отписка для прокуратуры. Как на самом деле, я не знаю.
Когда я стала запрашивать документы из Минздрава, мне позвонили из перинатального и попросили подъехать, чтобы разъяснить ситуацию. Я побеседовала с заместителем главного врача. Тогда я сказала, что в принципе вопросов не имею, и всякое может быть, но вы просто покажите мне документы, что люди наказаны, и мне этого будет достаточно. Главное, чтобы в будущем такого не повторялось. Мне сказали, что на руки ничего отдать пока не могут, но обязательно ответят письмом.

«Гибель детей для врачей всего лишь статистика!»
Я наивно полагала, что передо мной хотя бы извинятся за врачебную ошибку. Ничего подобного. Замдиректора вместо этого шокировала меня такой фразой: «Вы думаете, это исключительная ситуация? Для нас это статистика!». По ее словам, такие случаи у нас далеко не единичны. Для семей гибель ребенка - это огромное горе, а для врачей всего лишь статистика!
Спустя некоторое время мы с супругом запланировали очередную беременность. Я нашла врача, который будет мною заниматься, и мне были необходимы копии медицинских документов. Я написала заявление, надеялась, что дадут хотя бы выписку. Но мне выдали всего два листочка, в которых даже не указано, чем закончилась последняя беременность. Наверное, это стало последней каплей. После этого я решила, что подам в суд иск о возмещении морального вреда, причиненного мне гибелью ребенка.
Исковое заявление я подала в июле этого года в Пролетарский районный суд. В своих требованиях прошу взыскать с перинатального центра в качестве возмещения морального вреда 1,5 млн. рублей. Главная причина обращения в суд не в деньгах, важно заставить задуматься врачей над своим отношением к работе. Если на это смотреть сквозь пальцы и умалчивать, то дети так и будут умирать, не родившись.
Медики должны изменить свой подход к работе, мой случай показывает, что я потеряла ребенка из-за безответственного отношения врачей. Если врачи так относятся к роженицам, то лучше отсудить у них денег и поехать рожать, к примеру, в Германию. Своим иском хочу добиться, чтобы врачи чувствовали хотя бы какую-то ответственность перед пациентами, хочется, чтобы власти обратили внимание на проблему качества медицинского обслуживания. Ну нельзя же так работать, когда по вине врачей гибнут дети. Но пока это не коснется твоего ребенка, по большому счету никто особого внимания на эту проблему не обращает.

«Обещали относиться ко мне, как к жене президента, если заберу заявление»
Когда стало известно, что я обратилась в суд, меня пригласили в перинатальный центр на беседу, причем вместе с моей мамой. Я поинтересовалась - зачем вам нужна моя мама, я могу подойти с супругом. Нет, нужно было подъехать именно с мамой. К моему удивлению, представитель перинатального центра не стала предлагать какое-то решение проблемы, а просто предложила мне забрать исковое заявление из суда. Мотивировала она это тем, что в суде могут всплыть подробности моей интимной жизни. Она предположила, что, узнав об этом, супруг может от меня отвернуться и даже развестись. Однако муж обо всем прекрасно знает, у меня нет от него секретов. Меня такой подход, конечно, сильно возмутил. Следующая наша встреча с представителями перинатального центра проходила уже в суде.
На предварительном заседании встал вопрос о назначении экспертизы по делу, но представитель перинатального центра заявил, что хотел бы урегулировать вопрос мирно. Директор центра Алексей Герасименко знал, что я планирую еще одну беременность. Он обещал, что, когда я попаду к ним в следующий раз, ко мне будут относиться, как к жене президента. То есть в качестве мирного урегулирования вопроса мне предложили качественное медицинское обслуживание. Получается, чтобы его заслужить, нужно сначала потерять ребенка по вине медиков! И нет никаких гарантий, что подобная страшная история не повторится. Предложить, кроме лечения, что-то еще он вряд ли мог, поскольку учреждение у него бюджетное и денег нет. Но сегодня я жена президента, а завтра - слесаря. От предложения директора я отказалась.

«Врачи своей вины в гибели моего ребенка не признают»
На очередном заседании я обратила внимание суда на выводы комиссии по моему случаю. Заключение подтверждало вину медиков. Однако представитель перинатального центра заявил, что они с этим заключением не согласны. На самом деле, по их словам, это заключение всего лишь отписка для прокуратуры, и вины врачей в гибели моего ребенка нет. Исковые требования ответчики не признают и при этом занимают весьма агрессивную позицию: «А за что? Врачи здесь ни при чем!».
Юрист перинатального центра ходатайствовал о назначении судебно-медицинской экспертизы в Саранске. Но все прекрасно понимают, что медики одного региона тесно друг с другом связаны. Хорошо, что суд назначил экспертизу в Пензенской области, сейчас мы ждем ее результатов. Надеемся, что они будут объективными. Если я выиграю это дело, то готова буду помочь и другим пациенткам перинатального центра, ставшим жертвами врачебной безответственности. Я хочу добиться простой вещи - чтобы смерть ребенка не была статистикой!
P.S. Прокуратура Пролетарского района пристально следит за развитием этого резонансного дела. Согласно законодательству работники прокуратуры принимают непосредственное участие в гражданских процессах, в которых речь идет о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью.

Сергей НОВИЦКИЙ