Донецк умирает, но не сдается!

Корреспонденты «ВС» рассказывают с места событий о жизни осажденной столицы Донбасса

7 августа в полдень по местному времени мы въезжаем на территорию одной из баз ополченцев ДНР в Донецке. Сдаем бронежилеты и прощаемся с Черным и его людьми. Нас передают под ответственность командира роты народного ополчения Донбасса Вала. Вал и его люди расквартированы в здании общежития недалеко от центра города. Они контролируют прилегающие территории и отвечают за безопасность здания администрации Донецкой народной республики. Наспех перекусив и не успев даже толком помыться, мы уходим в город. В город, которому суждено стать героем.

Тактика укропов
Донецк, как и большинство населенных пунктов юго-востока Украины, живет на военном положении. Бомбят его каждый день по нескольку раз практически из всех видов огневого подавления. Днем 7 августа разрывы слышны на окраине города. Но эти регулярные обстрелы уже мало кого здесь беспокоят, несмотря на человеческие жертвы и разрушения. Куда больше проблем доставляют горожанам так называемые мобильные минометные группы украинской армии. По рассказам ополченцев, воевавших еще в Славянске, передвигаются такие группы на небольших микроавтобусах и состоят, как правило, из четырех-пяти человек. В салоне микроавтобуса у них установлен небольшой 80-миллиметровый миномет. Некоторое время заряженный транспорт просто колесит по городу, выбирая укромное место для обстрела. Когда такое место находится, расчет быстро выбегает из салона, устанавливает миномет, делает несколько выстрелов по жилым кварталам или густонаселенным улицам, и мобильная группа растворяется в транспортном потоке. Засечь таких минометчиков очень непросто, а ущерб от их действий ежедневно исчисляется несколькими жизнями. 7 августа от такого обстрела погибла беременная девушка. В день нашего прибытия в Донецк Валу докладывают об очередной атаке мобильных минометчиков.
- Что ж, будем искать этих уродов, - сквозь зубы произносит комроты. - И валить их! Просто валить!
Вообще 7 августа выдается на редкость спокойным днем для Донецка и окрестностей. Бомбят только утром и немного днем. А потом город накрывает обычная для населенного пункта, находящегося на военном положении, суета. Собственно, общественный транспорт не прекращает работу даже в минуты бомбежек, как и государственные учреждения ДНР. Из помещений убегают только женщины, да и то не все. Мужчины же все на местах. Впрочем, то, что не доставляет особого беспокойства горожанам, напрямую сказывается на нашей работе. Мы, к примеру, так и не сможем получить аккредитацию для работы в Донецке только потому, что женщина, которая отвечает за выдачу документов, убегает в бомбоубежище и не возвращается. Нас просят зайти завтра. Спорить и доказывать что-то просто глупо. Хотя за сбор информации в Донецке без соответствующего разрешения можно и в яму попасть на пару дней. Но вообще ополченцы очень хорошо относятся к многочисленным представителям пишущей и снимающей братии. Главное - не перегибать палку и знать меру.
Ополченцы в Донецке повсюду. Они стоят на блокпостах в черте города и в пригородах, патрулируют улицы и охраняют здания, оповещают население о начале бомбежки и помогают немощным пройти в укрытие. Их армия постоянно пополняется. На наших глазах в ополчение вступают два молодых человека. Один приехал в Донецк из Крыма, второй - местный житель, которого украинская армия просто достала. Их оформляют на наших глазах. Правда, форму не выдают - с ней напряженка.

«Для жителей Донецка уже построены концлагеря!»
- Будьте осторожнее, нацгвардия не любит русских журналистов, - предупреждает нас жительница Донецка Марина (выполняем обещание не называть фамилию женщины). В результате боевых действий ее семья лишилась практически всех источников существования - муж Алексей совсем недавно потерял работу.
- Две недели назад коллектив нашей строительной фирмы собрали и объявили, что мы закрываемся, - объясняет мужчина. - Сложили последние припасённые на чёрный день деньги и закупили припасы - сыпучие продукты, консервы, соль и сахар. Когда съедим эти запасы, больше есть будет нечего. Устроиться сейчас в городе даже на подработку нереально. Чем кормить семью, а у меня жена и двое детей, одному 4 года, второму - 10 месяцев, я не знаю.
- Мне перестали выплачивать даже мизерное пособие по уходу за ребёнком, - вступает в разговор Марина. - Дети болеют, а нужные лекарства в аптеку не привозят. А если привозят, то цена на них возрастает в два раза. Две недели назад в магазинах были перебои с продуктами, особенно долгого хранения. Их просто сметали с прилавков. В городе на этой почве была настоящая паника. Сейчас ситуация вроде нормализовалась, но что будет дальше - неизвестно. На всякий случай мы своими силами уже оборудовали бомбоубежище в погребе. Сложили туда продукты, воду, сколотили небольшие настилы для сна. Теперь, как только слышим разрывы, хватаем детей и спускаемся туда. Но прямого попадания снаряда погреб все равно не выдержит.
Впрочем, безденежье и дефицит не так пугают эту семью, как возможный приход в Донецк украинской армии.
- По городу ходят слухи, которые подтверждаются видеозаписями в интернете, что около города уже построены концентрационные лагеря для жителей Донецка, - рассказывают Марина и Алексей. - Если город будет сдан, начнутся зачистки. Всё будет как в Константиновке: укропы берут у всех мужчин специальные смывы с ладоней, анализ которых показывает наличие на руках следов пороха или ружейной смазки. Если такие следы находятся - ничего хорошего не жди. Также они мониторят интернет и выискивают в социальных сетях высказывания, критикующие украинскую политику. Всех, кто так или иначе засветился, обещают помещать в эти строящиеся концлагеря. Самое страшное, что мы не можем ни остаться здесь, ни уехать. В России родственников нет, да и почему мы должны покидать свою Родину, где родились и жили всю жизнь?! Душой мы - русские. У нас русский язык и русский менталитет. Почему нас убивают за это? Спасибо нашим ребятам - ополченцам. Именно они ангелы-хранители этого города, которые защищают нас.
Сам Алексей говорит, что уже давно бы ушёл в ополчение, но жена не пускает - ведь он в первую очередь отец двоих детей. Правда, по словам мужчины, если в ближайшее время ситуация не изменится, он все равно пойдет воевать.
- Мы не знаем, что будет дальше, - с грустной обречённостью говорит молодая семья. В это время мимо нас проходит компания молодёжи, все не старше 16 лет. В руках пиво, в зубах сигареты. Они весело смеются. Мы указываем на них нашим собеседникам.
- Они ещё ничего не поняли, - говорит Марина. - НИЧЕГО не поняли!

Коля задает вопросы
Утром 8 августа нам выдают аккредитацию ДНР и принимают заявку на выдачу аккредитации для работы на передовой. Пока путь нам туда заказан. Впрочем, работы хватает и здесь. Днем ранее украинская артиллерия накрыла стоматологическую поликлинику. По пустынным улицам (по разным подсчетам с начала регулярных обстрелов население города сократилось на три четверти, эту информацию нам подтвердили сразу несколько источников) мы двигаем «на стоматологию». Ориентиром служит жилая высотка, расположенная поблизости. Во дворе многоэтажки обнаруживаем воронку шириной в метр. Стена дома испещрена выщерблинами от осколков. Невольно думаешь, что, если пристрелянный участок снова будет атакован, мордовских журналистов придётся собирать по частям. В голове сразу всплывают наставления наших друзей-ополченцев: понял, что стреляют, - не убегай, падай на землю и закрывай голову руками. Пока мы здесь, ни на секунду не забываем об опасности, и прежде чем начать съемку или интервью, ищем глазами место, где можно будет укрыться от второй мины. Если первая попадет в нас, нужда в этом отпадет сама собой. В общем, хотим обмануть судьбу. А кто этого не хочет на войне?
Спокойно отснять последствия артналета нам не дает высокий худой парень лет двадцати пяти.
- Журналисты?! Из России?! Е…твою мать! Хоть раз за последнее время с нормальными людьми пообщаюсь! Парень представляется Колей и даже не пытается скрывать своей радости по поводу нашего знакомства.
- Вот скажите мне, парни, признают нас легитимными или нет? - берет быка за рога молодой человек. - 11 августа исполнится ровно три месяца со дня образования ДНР! Мы продержались, понимаете?! Продержались! Теперь нас должны признать!
Наши вялые попытки остановить поток вопросов терпят неудачу еще в зародыше. Парень только больше распаляется:
- Путин ваш, - конечно, красавелла! - Мы все тут от него балдеем! А на наших правителей посмотришь, аж блевать тянет! Один в открытую признается, что он «дырявый» (в переводе с колиного на русский язык это выражение означает, что обсуждаемый субъект является пассивным гомосексуалистом - прим. авт.). Я про Ляшко. Он же сам об этом по телевизору говорил. Второй еще хуже. Знаете, что у нас на районе мужики говорят про Порошенко? Если бы он попал сюда, его просто на куски разорвали бы.
- А как вы думаете, миротворцев ваших введут на Донбасс? Надо бы ввести! Хотя тогда НАТО тоже наверняка сюда полезет. Им же Украина очень нужна, чтобы ракеты свои у нас разместить. Но этот номер у них не пройдет. Не те люди на Донбассе живут, чтобы это допустить!
В конце концов мы смиряемся с присутствием Коляна и в меру собственной осведомленности даем ему ответы на заданные вопросы. Проблема только в том, что эти вопросы в Донецке сейчас задают очень многие, вот только ответчиков на всех не хватает.

Р.S. Коля провожает нас прямо к месту постоянной дислокации, ласково обнимает, дает почти отеческие наставления и желает удачи в работе. Его самого останавливает патруль ополченцев ДНР, а мы, уставшие, но живые и здоровые, плетемся на ужин. Донецк - ты наша вторая Родина!

Андрей Елистратов, Александр Ручинский