Мы завалены архитектурными подарками!

«Вечерний Саранск» открывает серию публикаций по истории нашего города. Мы побеседуем с краеведами, историками, архитекторами, общественными деятелями, с которыми не только вспомним славные вехи становления столицы Мордовии, но и попробуем понять философию нашего города, вспомнить его прошлое и представить будущее. Сегодня «ВС» предлагает взглянуть на развитие Саранска в историческом контексте с архитектором, культурологом, заведующим кафедрой архитектурного проектирования и дизайна Мордовского государственного университета, профессором Виктором МАХАЕВЫМ.

- Российские города ощутимо отличаются по планировке от европейских. В первую очередь потому, что наши города с самого их основания были результатом деятельности государственной власти. Очень редки случаи, когда жители той или иной территории самоорганизовывались и возникал город. Центральная же власть основывала города чаще всего по программе или «велению». Принцип развития города по программе из «центра» был испокон века и во многом действует и по сей день в таких городах, как Саранск. Именно на примере нашего города очень хорошо видна закономерность, когда власть предлагала своё решение трансформации и развития городской структуры. После того как на территории внедрялась программа по строительству города, наступал следующий этап: процесс адаптации того, что было привнесено, на месте. И третий этап, когда начинается затухание активного развития и некоторое время город пребывает в застойном состоянии. В дальнейшем происходит новая трансформация, которая может стать для города революционной и существенно поменять его структуру. Затем вновь следуют адаптация инноваций и застой.

- Как это происходило с Саранском?
- Начнём с середины XVII века - в это время происходит освоение Российским Государством громадной территории от Оки до Волги. Здесь уже были сельские поселения с разнообразным этническим составом, но не было городских в нашем понимании поселений. Государство разрабатывает грандиозную программу освоения этой территории. Она заключалась в построении системы сторожевых линий, протяжённость которых порой достигала сотен километров. Границы закреплялись, затем регулярно перемещались в юго-восточном направлении. Каждые 5-10 лет создавался новый рубеж. За срок в полвека здесь было построено более 50 городов-крепостей. Так образовывалась и закреплялась империя.
Что собой представляли такие опорные пункты, которые мы ещё не можем назвать полноценными городами? Это были крепости, где располагался гарнизон воинов. Когда опасности нет, солдаты гарнизона обеспечивали себя землепашеством. При этом крепость не обязательно впоследствии становилась городом. Шишкеев, Троицк, Атемар так и не смогли развиться до городского поселения.
С 1641-го года в течение нескольких лет крепость Саранск строилась, расширялась, появлялся посад, городские укрепления. Но границы продвигаются дальше, и через 20 лет надобность в этой пограничной крепости отпадает. Она постепенно хиреет и разваливается. Это третий этап, при котором наступает застой. Дело в том, что в XVII веке развивать ремесло в городах было невыгодно. Помещикам гораздо удобнее было создавать производство в промышленных сёлах, на крепостном труде крестьян. В городе же располагались только гарнизон и административная власть, которая управляла вверенной территорией. Таким образом формировался и наш город. Так продолжалось вплоть до конца XVIII века.

- Пока не пришло время новой программы из центра?
- Именно. Екатерина II начала внедрение новой грандиозной программы. После того как города Поволжья не оказали сопротивления восставшим отрядам Емельяна Пугачёва (сопротивляться здесь было просто некому, так как крепость была заброшена и практически перестала существовать), стало ясно, что нужно что-то менять. Состояние всех городов было тщательно изучено, «возведены в число» их жители, проинвентаризированы постройки. Для каждого города был составлен план застройки, проведена административная реформа и так далее. Вся эта работа была проделана в 15 лет.
До новой городской реформы планировка Саранска была хаотичной. Это объясняется тем, что застройка шла сообразно удобству рельефа, то есть была запутанная система дворов и построек. От частых пожаров такая застройка сильно страдала. Было необходимо увеличить расстояние между домами, сделать прямые улицы, обозначить центр города, расчистить его от развалин крепости и застроить каменными административными зданиями. В генплане это было продумано, но какие средства для его воплощения были на то время у маленького уездного Саранска? Поэтому процесс реализации плана из Петербурга растянулся на несколько десятилетий. И всё-таки в 20-х годах XIX века генеральные планы в нашем городе были большей частью реализованы. И после периода застройки и адаптации, на которые ушло ещё лет 20, вновь начался длительный период застоя, когда крупного развития города не происходило.

- А дальше была революция…
- С приходом новой власти нашему городу выпала почётная участь стать молодой столицей национальной автономии. Вновь приходит государство и внедряет новую модель - модель советского города, который должен отвечать всем внешним требованиям новой власти. Но как это должно выглядеть, в 20-е годы ещё мало кто понимал. Основывались на том, что все приметы старой жизни нужно убрать. Именно это время знаменуется в Саранске уничтожением храмов и церквей. Нельзя забывать, что здания церквей были одними из структуроформирующих построек в городе. Без них разрушался ансамбль поселения. Именно храмы и монастыри считались архитектурой, всё же остальное - только примитивным фоном.
Но средств на то, чтобы создать что-то новое на месте религиозных сооружений, в 20-30-е годы не было. И новой архитектуры в то время Саранск не получил. Хотя и были выстроены некоторые административные и промышленные здания - почта, старый Дом печати, всего около десятка зданий.
Затем настали 40-е годы, Великая Отечественная война, после которой через некоторое время Саранск, как и многие другие города, стал застраиваться так называемыми хрущёвками. Эта была утилитарная потребность - дать людям жильё, поэтому всё, что можно было, сносилось, и на этом месте строились типовые дома.
Ещё одно деяние власти - образование Совнархоза, с появлением которого в город пришла промышленность. Это был очень бурный этап развития города. Были построены крупные промышленные объекты. За застройку отвечали проектные институты. Но генпланы не успевали за тем, как росло население города. Скажем, спланировано 150 тысяч населения, а оно уже превышает 200 тысяч. Возникает проблема, куда весь этот народ заселять. В это время город рванул вперёд. Но опять-таки из-за первоначального плана властей, из-за преобразований центра. После этого вновь наступил период адаптации. Конечно, город рос и дальше, но это было уже экстенсивное развитие. И этот период длился вплоть до 1991 года.

- А потом - новые демократические порядки, разброд и шатание, властям стало не до городов.
- Но проходит 10 лет - власть окрепла. И тут наступает время конкуренции между регионами за финансовые потоки, идущие из центра. Местная власть с помощью архитектуры начинает создавать новый облик столицы региона. А выражается всё это главным образом через общественные здания. Развивают не спальные районы, а городской центр. То есть реализуется имиджевая задача архитектуры: показать, что регион успешен, здесь трудятся деятельные люди, здесь мудрое руководство. Строим храмы - поддерживаем традиции, новый университет - поддерживаем инновации, различные спортивные сооружения - развиваем спорт. На данный момент мы находимся как раз на стадии внедрения нового. В эпицентре этих событий. Далее будет происходить адаптация. И уже на этом этапе могут возникнуть проблемы.

- С чем они будут связаны?
- Дело в том, что все эти начинания поддерживаются жителями, но являются инициативой, внедряемой сверху. То есть насущного вопроса - строить или не строить - не было. Это как своеобразный подарок. История повторяется: никто не просил в 60-х годах развивать в регионе промышленное производство, в XVIII веке никто не просил выпрямлять улицы. Люди как-то жили и выживали. И таких глобальных запросов не выдвигали. Всё это инициатива власти.
Так же и сейчас, получили спортивный дворец - ну и прекрасно. Кто-то ходит, кто-то нет. А вот дальше будет проблема - адаптировать все эти строения для посещения и содержания. Сможем ли мы потянуть все эти громадные общественные комплексы? Мы просто завалены архитектурными подарками. Но как бы нас не передавило. Потому что, если все эти здания не содержать технически, они скоро придут в упадок. Второй вопрос, возьмем спорт - построено много новых сооружений. Как внедрить в сознание горожанина идею о массовом спорте и здоровом образе жизни? В этом случае должна быть изменена и сформирована новая ментальность. Но действительность также диктует свои правила. Скажем, новое здание театра - оно не может себя окупить, и поэтому вместо академических постановок оперы или балета начинает сдавать сцену в аренду, допустим, самой что ни на есть низкопробной попсе. Таким образом храм культуры обесценивается в сознании людей, хотя как бы работает.

- Эти проблемы преследуют крупные комплексы во многих городах. Зато мы уже не можем назвать Саранск большой деревней.
- Уездный город кончился еще в 20-е годы прошлого века. Сталинский период был серый, и ничего по-настоящему значительного построено не было. А вот с 60-х годов город действительно изменился - из старенького русского городка был сформирован индустриальный центр. При этом работал он по схеме конвейера: стоит завод - к нему добавлена жилая зона. Человек курсирует от типового дома до завода. В воскресенье идет в кино или театр. Всё. Вот по такой примитивной схеме у нас функционировали все индустриальные города. Это, естественно, влияло и на психологию горожанина. То есть функционально это - рабочий, пролетарий. Сейчас этот индустриальный город изменяется.

- Саранск теперь часто сравнивают с европейскими городами. Там как-то же смогли справиться с таким утилитарным подходом к городскому населению.
- Там процесс деиндустриализации городской структуры прошёл уже достаточно давно. Большая часть производства ушла в другие страны. И заводов, которые коптят небо, уже не осталось. А сами города взяли на себя функции экономического регулирования, центров культуры и торговли, научной жизни. Но дело в том, что их небольшие города с успехом справляются с их ролью в государстве. Где-то город является религиозным центром, где-то - научным. У нас же страна большая, поэтому все эти функции несколько размазаны, и повторить европейское устройство городов мы не можем.

- Да и нужно ли это?
- Однако все предложения, которые сейчас идут, ориентированы именно на европейский опыт. Но ничего не получится. И в первую очередь - из-за больших расстояний. Например, в Европе распространена практика, когда город становится монофункциональным. То есть имеет какую-то интересную уникальную функцию. Допустим в Финляндии есть небольшой город Поре с населением в 3 тысячи жителей. Там ежегодно проводится музыкальный фестиваль. Но он уже собирает 100 тысяч человек. То есть город существует специально для обслуживания этого фестиваля. Как они размещают такое количество гостей? Тут уже работают архитектурные решения - рестораны, музеи, концертные площадки построены, но большее время законсервированы. Зато город за фестивальный месяц собирает столько денег, что может безбедно существовать целый год и готовиться к следующему фестивалю.

- А у Саранска есть перспективы развить то или иное индивидуальное направление?
- В архитектуре это сделать сложно. Такие здания, как у нас, могут стоять в любом другом городе. Конечно, у нас есть свои символы, например собор Ушакова. Но что касается какой-то особости, то она не может возникнуть из ничего. Она должна опираться на определённый фундамент. Самые яркие примеры городов, у которых получилось, - Казань и Нижний Новгород. Они считаются своеобразными архитектурными столицами российской провинции. В Нижнем в 80-е годы сформировалась очень мощная архитектурная школа и велось масштабное строительство. И до сих пор город получает интересные архитектурные символы нового времени, которые красиво вписываются в городскую среду. Казань формировалась по-другому. Она раскрутила себя как исторический город на перекрёстке Восток-Запад, Европа-Азия. Русско-татарская, христианско-мусульманская культура. Это была примета полиэтничности, билингвизма. Вот мечеть, а рядом православный храм. Именно через эту структуру город достиг своего уровня.

- Какой же эта основа должна быть у Саранска?
- Мы претендуем на столицу финно-угорского мира. Как в современных формах отразить нашу культуру? Это очень сложная задача. Это не лепнина, не орнамент с мордовских юбок. Хотя примеры попыток адаптировать этнику в новой архитектуре есть. Вот финны смогли создать финскую школу архитектурного модернизма. А у эстонцев этого не получилось. У венгров тоже под вопросом. У нас же такой задачи вообще не ставилось. Когда приезжают гости из финно-угорских стран, они спрашивают: «Где же национальные приметы?». Их почти нет.
У нас очень масштабно, в отличие от других городов, перестраивается центр. Посмотрим, что получится. Но всё же хотелось бы получить современную, интересную архитектуру, а не ориентироваться на прошлое. Власть пока такую задачу до конца сформулировать не может. Всё делается в спешке, нет фундаментального общего подхода. Архитекторы всегда предлагают несколько вариантов исполнения проекта: первый - традиционный, второй - с элементами новизны, третий - современный. И чаще всего власти склоняются к первому, потому что оно более привычно и понятно. В результате нет индивидуального ансамбля города. Если бы было решено в какой-то момент делать всё суперсовременным, мы смогли бы вырваться вперёд с помощью этой новой современнейшей архитектуры. И варианты с подобными проектами у наших региональных проектировщиков есть. Будем надеяться, что они не останутся пылиться на полках.

Александр РУЧИНСКИЙ