Верните память

Тот день он будет вспоминать 13 лет. Все долгие 13 лет, что отделяют сегодняшнего краснослободского пенсионера Юрия Белякова от заместителя начальника опер. группы криминальной милиции,  выжившего в аду Аргунского ущелья в ноябре 2006-го.
Почему майор спустя столько лет  все же решился прервать молчание? Как на самом деле погибли бойцы Мордовского ОМОНа и нашли ли тех, кто устроил им смертельную засаду? Об этом и не только - в авторском материале Юлии Литвиновой  спецпроекта «Острые темы» на НТМ.

…Вместо студии - укромное место в Краснослободской районной полиции. Там в привычной для майора запаса Юрия Белякова обстановке он впервые пытается открыть свою душу и рассказать то, что давно терзает. Поначалу с ним сложно. Беляков не выдает эмоций, контролирует каждое сказанное слово и порой уходит от самых любопытных деталей. Мало-помалу разговор завязывается. Юрий Беляков вспоминает друзей и братьев по оружию, с которыми многое пришлось пережить.

«Надо сказать о подвиге наших ребят, которые не убежали и не спрятались, а до конца отдали свой долг», - говорит Юрий Беляков.
Все началось в конце сентября 2006-го. Поступил приказ. Беляков и его сослуживцы Алексей Елховский, Илья Чекайкин, Николай Мурлаев, Алексей Лашманов, Виталий Голубин, Алексей Шутов и другие из Саранска отправились в Чечню заменить своих товарищей. Там их встречал и зам. командира сводного отряда мордовского ОМОНа Сергей Пивцайкин. Для многих из них подобные командировки в те времена были делом привычным, для Белякова же нет.

База сводного отряда, где находились 100 мордовских омоновцев, располагалась возле села Химой Шаройского района Чечни. Гиблое место, говорили ребята. С одной стороны Аргунское ущелье, с другой - граница с Грузией.

«На тот момент я проходил службу в СОБРе Мордовии, и нам была тогда поставлена задача провести разведку, - рассказывает Алексей Конов, командир ОМОНа Управления Росгвардии по РМ. - Мы в течение двух недель искали. Докладывали руководству, что это очень опасный район. Отсутствие федеральных войск в том районе, власти и много боевиков. Мы докладывали».

В первое время служба шла как обычно. Мордовские бойцы ОМОНа совместно с коллегами из Чеченской милиции следили за правопорядком. С 5 ноября, говорит Юрий Беляков, началась цепь трагических событий, ставших черной меткой в истории республики. Днем по рации сообщили, что на мине подорвался прапорщик милиции МВД Мордовии Илья Чекайкин.

«Подорвался он осколками и камнями повредил все жизненно важные органы. Вот то, что мы знали на тот момент, - говорит Юрий Беляков. - Там блокпост стоял, а они были на пулеметной точке. Один контузию получил, второй подорвался».

Тело Ильи Чекайкина отправили в Саранск, а тем временем Чеченская прокуратура стала устанавливать, каким образом самодельное взрывное устройство боевики спрятали у блокпоста. Группу следователей к месту взрыва в ущелье из Шатойского в Шаройский район сопровождали мордовские бойцы ОМОНа. 7 ноября, говорит Юрий Беляков, около часа дня они возвращались на базу в Химой, но по пути попали в тщательно спланированную засаду.

По официальной версии, в трех километрах от высокогорного аула Дай Шаройского района с расстояния 50 метров стали обстреливать из автоматов, пулеметов и гранатомётов два медленно двигающихся по узкой разбитой дороге автомобиля УАЗ. В горящих машинах находились 8 бойцов ОМОНа.

«В условиях, в каких была организована засада, ну и ранее никто не выживал по большому счету, - говорит Николай Ларьков, министр внутренних дел Республики Мордовия (2005-2011). - Просто вести прицельный ответный огонь они не могли. Да и потом там нашли пятна крови - кого-то они все равно ранили из боевиков, но прицельно огонь через скалу снизу вверх нереально вести. Можно просто стрелять каким-то образом… Взрывы с гранатомёта, спрятаться негде, они внизу, как на ладони».

Зам. командира сводного отряда мордовского ОМОНА Сергей Пивцайкин заживо горел, но смог выйти из машины и до конца отстреливался. В итоге был убит, спустя минуты та же участь постигла и старшего лейтенанта Алексея Лашманова.

Также, согласно официальной версии, второй автомобиль с мордовскими милиционерами попытался вырваться, но смог проехать вперед лишь 20 метров. Автоматная очередь молниеносно поразила прапорщика Виталия Голубина; оказывая сопротивление, погибли лейтенант Борис Бибнев, старший сержант Алексей Шутов и капитан Николай Мурлаев. Майор Юрий Беляков во время обстрела смог оттащить с дороги раненого старшего сержанта Алексея Елховского. Тот в итоге погиб от взрыва, а Беляков каким-то чудом с касательным пулевым ранением в голову остался жив. Его отбросило к горной реке Шаро-Аргун, где он долгое время лежал без сознания.

«Последнее, что я помню, - я перевязывал водителя в бою и нас накрыло, может, гранатой, и все, больше ничего не помню, - рассказывает Юрий Беляков. - Потом я очнулся внизу в Аргуни… Я вот скажу так про ребят, хоть мне и тяжело. Я был рад с ними находиться в Чечне. Это для меня гордость, что они со мной были. Не струсили, не бросили оружие. Я горд за них, что они погибли, как Герои».

Юрий Беляков говорит, что только спустя три с половиной часа на место гибели семи омоновцев подъехала колонна российских военнослужащих. Подобрали тела бойцов, раненого майора отвезли в госпиталь в Ханкалу, потом в Моздок. Впрочем, восстановить здоровье милиционера врачам полностью не удалось. Он остался инвалидом.

В Мордовии тем временем объявили траур. Службы проходили во всех храмах республики, и Саранск, переодевшись в черное, замер в ожидании с матерями, женами и детьми погибших. Груз 200 доставили в столицу 10 ноября.

«Ждали, когда их привезут. Привезли дня через три только. Ожидания были очень неприятные, - говорит Татьяна Пивцайкина - вдова Сергея Пивцайкина. - Привезли цинковый гроб. Мы не видели, что там было, что мы хоронили. Может, поэтому мы воспринимаем так, мы же не видели тела. Их три человека в закрытом гробу было. Обгорелое тело…»

Правоохранительные органы Чечни пообещали найти боевиков, причастных к жестокой расправе, и даже объявили, что засаду устроила группировка некоего Сайдамина Дадаева. Также было известно, что еще летом бригаду пополнили молодые новобранцы. Их обучали, а нападение на мордовских бойцов ОМОНа стало своего рода кровавым экзаменом. В 2006 году журналист Андрей Елистратов готовил статью о службе наших ребят в горячих точках. Собрав необходимый материал для статьи, за два дня до трагедии он уехал из Чечни в Саранск. Андрей признается, что ответов на многие вопросы так и не нашел.

«На прикомандированных тогда очень сильно охотились. Почему тогда, в октябре еще, не провели зачистку - неизвестно, хотя руководитель банды был известен и его молодые боевики, - говорит Андрей Елистратов. - Коль уж они молодые, то понятно, что их готовят и пошлют на задание. Какие были причины, мне как журналисту не известно».

«Мы занимались поиском и обезвреживанием. У нас был весь Шаройский район в нашем оперативном подчинении. Мы пытались и проводили различные мероприятия для того, чтобы поймать бандитов, - говорит Алексей Шаракин, заместитель начальника Управления Росгвардии по РМ. - Почему не поймали? Не знаю, возможно, просто было мало информации». 

По одним сведениям, банда Дадаева давно ликвидирована, по другим - сам главарь группировки до сих пор находится в федеральном розыске. Погибшие омоновцы и выживший в чеченском аду майор Юрий Беляков получили ОРДЕНА МУЖЕСТВА! Дети некоторых из них, несмотря на кровную потерю, продолжают сегодня дела своих отцов!