Владимир Меньшов: «Не очень легко с этим смириться»

Знаменитый режиссер никак не привыкнет к тому, что ему стукнуло 80 лет!

Владимир Меньшов за последний десяток лет больше известен как актер. Его роли и большие, и знаковые: Георгий Жуков в нашумевшем фильме «Ликвидация», или предводитель всех светлых сил Гесер в «Дозорах», или майор Брагин в сериале «Москва. Центральный округ». Есть и поменьше - но тоже яркие, запоминающиеся: партработник Балашов в «Легенде № 17» («Золотой Орел» за лучшую роль второго плана), генерал Калязин в «Диверсанте», дядя Валера в «Ёлках»… Долго можно перечислять. Но воспринимается Владимир Меньшов почему-то все равно больше как режиссер. Хотя фильмов он снял не так много, да и давно - но их помнят и любят до сих пор. Дебютный «Розыгрыш», удостоенный государственной премии, легендарная оскароносная лента «Москва слезам не верит», завоевавшая любовь нескольких поколений россиян, трогательный фильм «Любовь и голуби», ставший народной комедией и классикой советского кино, «Ширли-мырли», оставшиеся напоминанием о лихих 90-х...

Сам Владимир Валентинович, который в эти дни отметил 80-летний юбилей, с трудом верит, что эта цифра относится именно к нему, но с удовольствием рассказывает о своей жизни, о бесконечной увлеченности кинематографом - и, конечно, о любви...

«Это про меня?!»
- Владимир Валентинович, поздравляем вас с юбилеем! Как ваше настроение в эти дни празднования такой красивой даты?
- Во-первых, у меня сейчас часто берут интервью, комментарии. Я сражен, и очень мне это непривычно - общаться с журналистами исключительно по своему поводу. Обычно это связано с фильмом, началом или концом работы, юбилеем киностудии «Мосфильм», где я уже тружусь так долго, а вдруг в центре внимания оказался только я. Второе обстоятельство заключается в том, что надо как-то найти в себе силы и примириться с цифрой, которую все вокруг называют, а я никак не могу к ней привыкнуть. Боже мой, 80 лет! Это про меня? Девятый десяток... Это про меня?! Про меня! Не очень легко с этим смириться… Но обнадеживает, что все большее количество людей отмечают эти даты - и идут дальше. И это мое поколение - поколение, которое пережило войну, трудные послевоенные годы: все жили впроголодь, в коммуналках, совсем не баловала нас судьба - а мы так долго живем! Чем это объясняется? Думаю, что не только успехами медицины - надо искать другую причину... Жизнь мудрее наших умозаключений…

На земле, под землей, под водой
- Вы родились в Баку, потом ваша семья перебралась в Архангельск, потом уже были Астрахань и Москва - у вас получается довольно обширная география... Остались какие-нибудь яркие детские и юношеские впечатления?
- Моя семья уехала из Азербайджана, когда мне было восемь лет. У меня поздняя детская память - в отличие от моей дочери, которая хорошо помнит, как она лежала завернутая в пеленках против нас с Верой. Я помню себя лет с пяти, да и то эпизодически. Поэтому большого воспоминания нет. Детство оно и есть детство... В Азербайджане я пошел в школу всего на несколько дней, а потом мы переехали в Архангельск (туда перевели отца - прим. авт.), и там я по-настоящему уже учился. Потом я уже работал - и в Астрахани, и в Воркуте, так сложилась жизнь. И уже тогда мечтал о Москве. Правда, тогда родители говорили мне: «Куда ты рвешься, какой ВГИК? Наше дело - это мединститут, пединститут». В Астрахани отец, как бывший моряк, устроил меня на водолазный катер. У меня в трудовой книжке есть запись «моряк второго ранга». Там я проработал год. Но я тогда ставил себе цель поработать на земле - я работал на заводе, в Астрахани еще, и под землей - в Воркуте я работал в шахте. И вот получилось на водолазном катере поработать и под водой. Так что мне жизнь все эти возможности предоставила.

- Снять кино хотели бы про это?
- Слушайте, я все-таки понимаю, что мне 80, а не 50. Мне хотелось бы снять фильм и о Баку, и о Париже, и о Москве, но «хотелки» есть, а сил - нет. Надо их правильно распределять.

Влюбленный в кино
- Кстати, почему выбрали именно ВГИК?
- Потому что, когда ехал поступать в Москву, знал только про него. Вся жизнь и ее соблазнительность были понятны именно через кино. Я был увлечен кинематографом. Я даже не знаю сейчас, с чем это сравнить. Актеры были как визитная карточка поколения, они были для меня кумирами. В частности, я очень любил Николая Николаевича Рыбникова. «Весна на Заречной улице» произвела на меня неизгладимое впечатление, и до сих пор она остается в жизни, и я помню наизусть все реплики и, конечно, песню... И вот ВГИК: Рыбников, Ларионова, Фатеева - все красавицы и красавцы. Я приехал поступать во ВГИК со своим другом из Астрахани. Он подготовился, раньше участвовал в самодеятельности - серьезный такой товарищ. А я даже толком не понимал, что там надо какие-то стихи еще читать - думал, что надо прогуливаться перед комиссией, и она скажет, годишься ты в актеры или нет. И в первый день мы даже трусили переступить порог - мы смотрели с обожанием и завистью на студентов... Когда все же переступили на второй день, то увидели, что там - огромное количество желающих учиться! В то время был конкурс 200 человек на место. Мы подали документы и там узнали, что есть и другие театральные училища. Ух ты! Да мы поедем кругом и везде будем сдавать! Думали, что мы одни такие хитрые. А оказывается, уже все так давно делали. Я прошел первый тур во ВГИКе, мне дали место в общежитии. И это стало роковым, потому что еще неделю до следующего тура я напитывался той атмосферой. И это был мой мир! Это было важно, потому что многие люди, проваливаясь на вступительных экзаменах, бросают это и выбирают другую профессию.

- Вы же не сразу поступили тогда во ВГИК?
- Да, я не поступил сразу. Но для меня это стало уже целью жизни! Эта неделя и решила всю мою жизнь дальнейшую. Уже позже я поступил в школу-студию МХАТ, после окончил аспирантуру при кафедре режиссуры во ВГИКе. Сейчас руковожу режиссерской мастерской на Высших курсах режиссеров и сценаристов.
Бомба!

- Вы стали обладателем «Оскара» еще в советские времена. Как тогда отбирали фильмы на эту премию?
- Когда послали на «Оскар» фильм «Москва слеза не верит» - тогда даже не было никакой комиссии, отправляло руководство Союза кинематографии. На каком-то тайном совещании было принято это решение. Выбор такой был сделан потому, что картина чрезвычайно понравилась политбюро и лично Леониду Ильичу Брежневу. Они решили с ним не спорить и отправили эту картину, думая о том, что она обречена на провал. А она получила «Оскара»! Это произвело в наших кругах, как любят говорить журналисты, эффект разорвавшейся бомбы!

Любовь и смена
- Вы с Верой Валентиновной женаты больше 50 лет. В чем секрет долгого брака?
- Любовь - больше никаких секретов нет. Возможно, еще терпимость, которая воспитывается с годами… Но все же главное, повторюсь, в том, что у нас - большая любовь, которая с годами только растет.

- А надо ли тогда давать второй шанс в отношениях?
- Скажу следующее. В нашей семье получилось так, что наша судьба один в один была повторена нашей дочкой. Она тоже где-то на десятом году супружеской жизни, как и мы с Верой, приняла решение расстаться с мужем. У нас была счастливая случайность после этого: однажды мы снова проснулись в одной постели и решили больше не расставаться. Что касается Юли и ее брака - через какое-то время после расставания с мужем у нее начались съемки, в которых на главные роли пригласили ее и Игоря (Игорь Гордин - супруг Юлии Меньшовой - прим. авт.). И там она посмотрела на него другими глазами, увидела в нем что-то другое, чего не видела до сих пор… Юля благодарна судьбе за то, что они не расстались окончательно. Они прекрасно и счастливо живут - это я точно вижу. Так что - да, надо давать второй шанс.

- Ваш внук Андрей окончил в этом году школу-студию МХАТ. У него есть режиссерские амбиции?
- У него всегда они были. Уже в восемь лет он начал снимать кино, в главной роли у него была сестра Таисия. Когда он окончил школу, то стал мне что-то говорить о режиссуре. Мне тогда показалось, что рановато этим делом заниматься, недостаточно жизненного опыта… Потом он увлекся школой-студией. В свое время ее окончили и я, и Вера Валентиновна, и Юлия Владимировна... Ему понравилось там учиться. Но сейчас он снова вернулся к мыслям о режиссуре. Естественно, я никак не буду этому препятствовать…