Денис Бургазлиев: «Сейчас все заменимы»

 Актер сериала «Ищейка» - об актерской профессии и увлечении музыкой

 

- Нет, специально не готовился. Но знаю точно, что у каждого эксперта-криминалиста есть свои профессиональные приемы и наработки. Например, как лучше сделать трепанацию. Так что здесь у меня было огромное поле для фантазии.

- С Ольгой, как и со многими актерами сериала, мы работаем в одном театре. Мы все друзья, и со всеми у меня прекрасные отношения! Это заслуга нашего режиссера Дмитрия Брусникина, к сожалению, покинувшего нас. Он занимался кастингом, он пригласил Ольгу. Конечно, зрителям интересно наблюдать за тем, какие клубки преступлений распутывают наши персонажи, но не менее интересно, если вдруг на их глазах возникает любовная история…

 

- Дмитрий был для меня больше, чем другом - он был очень близким, практически родным человеком. Это невероятная утрата, и я до сих пор не могу до конца прийти в себя. Не понимаю, как теперь буду без него... 

- Мы познакомились при поступлении в Школу-студию МХАТ в 1987 году. А после мы вместе служили в театре у Ефремова, играли в одних спектаклях... Он был замечательным, тонко чувствующим человеком и великолепным режиссером, который всегда находился в шикарной профессиональной форме. Был невероятно сведущ во всех театральных делах, постоянно работал с молодежью, привлекал новых драматургов... Из любой истории он мог сделать прекраснейшую, умную, с тонким юмором, ювелирную работу! Мы строили грандиозные планы... Мы с ним были на одной волне - и в музыке, и в новой драматургии, и в современной поэзии. В «Ищейке» я оказался благодаря ему. Он меня пригласил и сказал: «Я хочу, чтобы ты был экспертом-криминалистом». Больше мы ничего не обсуждали - мне сразу стало все ясно. Мы столько всего напридумывали! Моя идея с мотоциклом ему очень понравилась - это придало персонажу черты бунтарства и обособленного одиночества... 

 

- Пять минут назад я слез со своего мотоцикла, чтобы с вами поговорить. Я езжу на нем на встречи, на пробы, на кастинги и на съемки. 

- Я - одинокий байкер. Я не вхожу ни в какие братства, хотя мне и поступали дружеские предложения. Но я избегаю группировок, диаспор и сообществ - мне нравится быть одному. С раннего возраста я достаточно интровертен. 

- Да, на своих концертах я встречаюсь с массой зрителей - но при этом, как и в театре, нахожусь по другую сторону рампы.

- Группа жива, но она стала виртуальной, потому что из участников существую только я один. Каждый раз, если мне надо записать новую песню или выступить с концертом, я ее создаю. Постоянной группы у меня нет, и необходимости в этом тоже нет. Для этого нужно постоянно выступать, чтобы музыканты были на зарплате. Прошли те времена, когда люди оставались с тобой ради хорошей музыки и прочего рок-н-ролльного драйва. Были неприятные случаи, когда за день до концерта музыкантов кто-то перекупал… Увы, всем нужно жить, у всех - дети... Ну и сейчас нет такого, как раньше: незаменимый музыкант, незаменимый актер... Сейчас все заменимы. Но к музыке я не охладел, она меня питает. У меня, как и у моего друга Петра Мамонова, большая коллекция винила: рок-музыка, джаз, соул, фанк, лаунж… Еще люблю классику, но ее я или слушаю в машине, или хожу на концерты…

 

- Я себя приучил ни о чем не жалеть. Для немецкой культуры я сделал достаточно, и продолжаю делать - снимаюсь там в кино и в сериалах…

- У нее контракт в театре, потому встречаемся в основном там. А еще у нас есть традиция: две недели летом мы вместе отдыхаем в Прибалтике.

- Бывает, но здесь, в Москве, она не выдерживает больше недели. Ей не нравится скорость, с которой живет город, ее раздражает то, как одеваются люди. Она не понимает, как можно выходить на улицу с ярким макияжем и в откровенных нарядах. Она неделю ходит по музеям, магазинам, в очередной раз удивляясь, как все дорого, - и улетает…

 

- Очень сильно! Тогда мы все были такими молодыми, и нам так самим хотелось жить, что мы многого не замечали и не примечали! А сейчас, в дни, когда я не снимаюсь, я провожу с сыном практически все время. Я наблюдаю, как он меняется, как растет на глазах, для меня это необъяснимое чудо! Сейчас наблюдаю за тем, как он начинает хитрить, выжимать из нас, родителей, то, что ему нужно, - в общем, это невероятно интересно!

- Воспитывать, конечно, нужно. Но для меня воспитание состоит в том, чтобы передать ребенку свои истины и принципы. Мне нравится такая теория, что ребенка до года нужно как можно больше носить на руках, прижимать к себе, чтобы у него был тактильный контакт с родителями. Я считаю, что это правильно.

- Да, и я считаю, что до года ребенка нужно просто затаскать и затискать, чтобы он этим пресытился. Если Тимофей начинает капризничать или проявлять беспокойство, мы его всегда сразу же берем на руки. Я вообще не понимаю, как можно, если ребенок заплакал, к нему не подойти! Это какая-то дикость!

- А ведь он и должен манипулировать! Потому что человеческий детеныш - совершенно беззащитное существо! Кроме мамы и папы, которых он узнает с первых дней своей жизни, у него никого нет. Естественно, он проверяет: здесь ли его взрослые, не покинули ли его? И он плачет, и он хочет, чтобы его взяли на руки, тем самым показав, что они рядом, что всегда придут по первому зову. Пока что мы поступаем так. И пока что с ним обо всем можно договориться. Если ему говоришь серьезным голосом: «Тимофей, так не годится - ты уже переходишь всякие границы», - он замолкает и начинает слушать, внимательно глядя в глаза. Голоса родителей для младенца - это песня, мелодия. Поэтому различные народы всегда пели для своих детей колыбельные. Я тоже каждый день пою сыну песни - в основном рок-н-ролльные, под гитару. Сочиняю импровизации: «Тима, Тимофей, ты самый лучший из людей!». Он внимательно слушает и улыбается…

- Это правда! Вся моя жизнь изменилась совершенно, и это прекрасно! Весь эгоизм с его «пожить для себя» куда-то ушел. Сын - как лучик света…