Правда о «золотой» рыбке, или Почему цены на рыбу в России продолжают расти

Все мы в последнее время ощутили на себе повышение цен на различную продукцию.  Цены поднялись практически на все продовольственные товары. Но на одни виды продукции рост цен поддается логическому объяснению (в смысле экономического обоснования), а на другие - не поддается. В частности, это касается продукции, добываемой российскими компаниями на российских судах с российскими экипажами и в российских же водах.

На протяжении последних 20 лет многие рыбодобывающие компании ориентировались на экспорт рыбы в минимально переработанном или сыром виде, почти не инвестируя собственные средства в развитие береговой инфраструктуры, глубокую переработку и организацию сетей сбыта своей продукции внутри страны.  Главным для рыбного бизнеса с 1990-х гг было и остается быстрое получение прибыли, поэтому приоритетным направлением работы является экспорт, тогда как поставки рыбы на внутренний рынок во многих случаях осуществляются по остаточному принципу.

Снижение курса российского рубля стало фактором, обусловившим стремление рыбодобытчиков обеспечить максимальное получение прибыли за счет экспорта при одновременном проведении курса на повышение стоимости рыбопродукции на внутреннем рынке в условиях снижения импортных поставок. В итоге мы приходим к тому, что цены на рыбу на нашем внутреннем рынке подтягиваются к экспортным.  Однако снижение покупательской способности населения при таком росте цен приводит к тому, что на российском рынке продукция по таким ценам оказывается невостребованной – она слишком дорога для рядовых граждан, недоумевающих, почему россияне должны платить за выловленную в наших водах нашими же компаниями рыбу такую же цену, как и японцы или корейцы.  На это у рыбодобытчиков есть ответ вопросом на вопрос: а почему мы должны поставлять рыбу в Россию, если более выгодно продать ее за рубеж?  Логика очевидна и прямолинейна – бизнес ставит во главу угла получение максимальной прибыли, а стенания граждан по поводу социальной ответственности и т.п. вызывают у бизнесменов разве что изжогу, хотя в большинстве случаев и этого нет.

Так как же все-таки обстоит дело с поставками рыбы в Россию и на экспорт?

Основным промысловым объектом российских рыбаков является минтай.  Эта рыба также является основным экспортным продуктов дальневосточных рыбных компаний, при этом ключевые предприятия отрасли объединены под эгидой Ассоциации добытчиков минтая – эту структуру и 26 входящих в нее компаний в декабре 2012 года Федеральная антимонопольная служба признала виновными в картельном сговоре и аффилированности с гонконгским рыбным холдингом PacificAndes, инициировавшим создание АДМ и контролировавшим основную часть добычи дальневосточного минтая, который поставлялся (и до сих пор поставляется) на перерабатывающие заводы в КНР. Сейчас в мире минтай потребляют как в традиционном для нашей стране виде – потрошеный без головы, так и в виде сурими и филе.  Филе, в основном, предпочитают потребители в странах с высоким уровнем жизни, да и в России на этот продукт тоже есть спрос.  Что бы ни утверждали рыбные экспортеры и их лоббисты, минтай давно уже не считается в России «рыбой для кошек». Хотя он и не так востребован, как за рубежом, филе минтая многие россияне уже давно распробовали и с удовольствием покупают.  Вернее, покупали – сейчас цена на него существенно выросла, но даже при этом купить филе минтая в магазине можно далеко не всегда, его просто нет.

Общий мировой вылов минтая составляет порядка 3,3 млн. тонн в год.  Крупнейшим добытчиком этой рыбы является Россия, на которую приходится 48 процентов мирового вылова.  Далее следуют США — 38% и Япония — 7%.  Крупнейшими потребителями минтая и продукции из него являются: Евросоюз - порядка 900 тысяч тонн в год, Япония — 700 тыс. тонн и Южная Корея — 650 тыс. тонн.  Наша страна ежегодно потребляет около 500 тыcяч тонн минтая, а США примерно 450 тыс. тонн.  То есть, как мы видим, основную часть добываемого минтая российские рыбаки отправляют на экспорт по вполне объективной причине – объем добычи намного превышает уровень потребления в нашей стране.  Все вроде бы складно, но есть и нюансы.  Во-первых, экспортируется, по сути, сырье – замороженный минтай категории H&G, то есть потрошеный без головы.  Из него китайцы не мудрствуя лукаво делают филе двойной заморозки и отправляют на экспорт в ЕС и США, а также в Россию.  Мотивировка звучит вполне убедительно – в России нет предприятий по переработке рыбы, и поставлять минтай приходится в Китай.  Но вот создавать такие предприятия в России рыбопромышленники почему-то не хотят, заявляя о том, что если будет создан в Приморье рыбный кластер, то они будут поставлять туда рыбу для переработки.  А кто должен его создавать - государство?  Государство должно создать благоприятные условия, а создавать должны бизнесмены.  Но им это, судя по всему, не нужно – зачем связываться с переработкой, в которую надо вкладывать деньги и долго ждать окупаемости, если можно с минимальными затратами и быстро получить неплохую прибыль, продав весь улов за границу.

Впрочем, на берег рыба тоже поставляется.  Но цена на нее сейчас настолько выросла, что догоняет экспортную. 

Схожая ситуация складывается и с селедкой.  Емкость российского рынка в пересчете на мороженую сельдь оценивается примерно в 430 тысяч тонн. На долю отечественных рыбаков до введения санкций приходилось порядка 240 тыс. тонн при среднем годовом вылове в 2012-2013 годах в районе 470 тыс. тонн: 100 тыс. тонн – в Северном бассейне, 370 тыс. тонн – в Дальневосточном. Больше половины дальневосточного улова (примерно 230 тыс. тонн) экспортировалось в страны Азиатско-Тихоокеанского региона, остававшийся объем по большей части расходился еще до Урала, и до центральных регионов довозилось не так много рыбы. При этом в Российскую Федерацию поступал большой объем импортной сельди, преимущественно из Норвегии, как в мороженом виде, так и филе. Потребность российского внутреннего рынка на 45% удовлетворялась за счет зарубежных поставок сельди.

После введения Россией запрета на импорт ряда продовольственных товаров, эксперты рыбного рынка стали высказывать опасения, связанные с дефицитом сельди. Они предполагали, что Дальний Восток и Исландия не смогут покрыть потребности наших переработчиков в сырье. Но опасения были напрасны, поскольку к поставкам в Россию сельди подключились компании с Фарерских островов, а главное, рыбодобытчики Дальнего Востока увеличили объемы вылова данной рыбы.  Однако производители продукции из сельди столкнулись с другой проблемой - цены на данную рыбу с июля 2014 года по февраль 2015 года выросли втрое.

Еще одна рыба, традиционно относящаяся у нас к категории «народных», то есть доступных по цене всем, это горбуша.  Оценить емкость внутреннего рынка для нее довольно сложно, поскольку у нас обычно смотрят на весь спектр лососевых рыб, включая нерку, кижуч, симу и т.п., к которым добавляется импортируемый (раньше, в основном, из Норвегии, а сейчас из Чили и Фарерских островов) лосось - семга и форель.  Для рядовых россиян из всех лососевых наиболее доступна всегда была именно горбуша, которая успешно продавалась как в замороженном виде, так и в виде консервов и соленого и копченого филе.  Но горбуша также востребована и на внешнем рынке.  В частности, китайцы довольно успешно делают из российского сырья порционный продукт в вакуумной упаковке, который поставляется в США по цене порядка 4.23 доллара за килограмм на условиях ФОБ Бостон.

Цены на «народную» рыбу на российском рынке практически сравнялись с теми ценами, по которым ее отправляют на экспорт.  Разумеется, обоснованность такого роста цен вызывает массу вопросов (думаю, у вьетнамцев, например, тоже появились бы вопросы, если бы кто-то попытался поднять внутреннюю цену на выращиваемые ими ананасы до мирового уровня), в связи с чем стоит обратить внимание, что основные рыбопромышленные компании, осуществляющие добычу минтая, сельди и лосося, являются членами Ассоциации добытчиков минтая, у которой уже был опыт «координации экономической деятельности хозяйствующих субъектов» для установления выгодных для рыбодобытчиков цен на рынке.

Традиционно отечественные рыбные бизнесмены объясняют повышение цен на поставляемую в Россию продукцию тем, что в противном случае им было бы невыгодно поставлять рыбу на внутренний рынок, поскольку при наличии более высоких цен на зарубежных рынках продукцию лучше отправить на экспорт, приносящий больше прибыли.  Железная логика дикого бизнеса, не принимающего в расчет ни себестоимость производства, ни уровень жизни, ни, в конце концов, социальную ответственность бизнеса.  При этом как-то упускается из виду, что рыбаки пользуются принадлежащими государству (то есть, народу) водными биоресурсами.  И, кстати, сбор на пользование этими ресурсами платят по льготной ставке, да еще умудряются при экспорте и НДС возвращать, и говорить при этом о необходимости дополнительных послаблений и льгот.

Вроде бы очевидно, что в условиях повышения цен на рыбу в России отечественные производители должны ориентироваться на снабжение внутреннего рынка, поскольку это позволяет получать такую же прибыль, как и при экспорте.  Но так ли это в действительности и как обстоит дело на Дальнем Востоке?

Но ожидать, что рыбаки просто возьмут и снизят объемы экспорта из-за того, что стране в нынешних условиях нужна отечественная рыбопродукция, или из-за того, что цены на нее в России поднялись почти до мирового уровня, вряд ли стоит.  В частности, как сообщило недавно агентство Vladnews, президент Приморской ассоциации рыбохозяйственных предприятий Приморья Георгий Мартынов уже заявил, что «Несмотря на призыв «всю рыбу на российский берег» ограничений на экспорт минтая в ближайшие годы не будет», пояснив, со ссылкой на высказывание главы Федерального агентства по рыболовству Ильи Шестакова, что это вызвано отсутствием на Дальнем Востоке и в глубине России готовых мощностей для его переработки.

Но дело здесь даже не в отсутствии перерабатывающих мощностей.  Просто экспорт морепродукции выгоден рыбодобытчикам по целому ряду причин.  Во-первых, он позволяет получить валюту, что весьма перспективно в условиях нестабильности курса рубля.  Во-вторых, существующая система экспорта позволяет получать показывать почти нулевую доходность и скрывать прибыль от налогообложения (например, путем завышения стоимости расходов на судоремонт за рубежом, оплату полученных у иностранных импортеров кредитов и т.п., а также путем отправки продукции через оффшорные фирмы по заниженным ценам для последующей ее реализации на зарубежных рынках по нормальной цене). И, наконец, в нынешних условиях, когда продукцию можно оформлять на экспорт по «упрощенной схеме» фактически без физического контроля, это позволяет вывозить за рубеж незаконно добытые биоресурсы (например, валютоемкиекрыбы или икру минтая).  Такой экспорт приносит рыбному бизнесу огромные доходы, оседающие на счетах за рубежом.  А государство от такой деятельности не получает ничего.

Для того, чтобы изменить ситуацию, сейчас предлагаются различные меры, среди которых следует, в частности, выделяются следующие:

- отменить льготы по уплате сбора за пользование водными биоресурсами в отношении экспортируемых в непереработанном виде уловов водных биоресурсов;

- отменить практику отправки на экспорт морепродукции по упрощенной схеме (без реального досмотра груза), которая служит базой для «серого» экспорта и позволяет вывозить под видом дешевых продуктов дорогие, так как за отведенные 3 часа невозможно осмотреть хотя бы часть содержимого трюмов, предназначенного для вывоза на экспорт;

- обеспечить внедрение системы отслеживания происхождения уловов водных биоресурсов на всех этапах их перемещения;

- принять комплекс мер, снижающих налоговые потери от несанкционированного вывоза капитала;

- ужесточить административную и уголовную ответственность за незаконный вывоз капитала с территории государств-членов Таможенного союза, в том числе в форме притворных внешнеторговых и кредитных операций, уплаты завышенных процентов по иностранным кредитам;

- в принятом в июне 2013 года ФЗ № 148 «Об аквакультуре (рыбоводстве) и о внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ» отменить пункт, разрешающий «при прибрежном рыболовстве осуществлять перегрузку уловов водных биологических ресурсов и производство на судах рыбопромыслового флота рыбной и иной продукции из водных биологических ресурсов»;

- установить пошлины экспорт за рубеж отдельных видов водных биоресурсов в непереработанном виде.

Практические все эти меры сейчас подвергаются жесткой критике со стороны представителей экспортного «рыбного лобби», выступающего категорически против любых попыток изменить «правила игры».  Заявления о том, что данные меры «нанесут непоправимый ущерб» рыбодобывающей отрасли звучат со стороны ВАРПЭ, АДМ, РСПП (в руководство которого входит президент АДМ), некоторых видных сенаторов и депутатов, представляющих рыбный бизнес, а также подконтрольных им средств массовой информации.  Они не выступают открыто против принятия мер как таковых, но настаивают на необходимости их длительной проработки и внесении согласованных с рыбным бизнесом изменений, предлагая также отсрочить вступление в силу ряда положений, касающихся, в частности, деоффшоризации отрасли, ограничений на участие в ней иностранцев, а также внедрения информационных систем, позволяющих отслеживать происхождение уловов водных биоресурсов и их перемещение.

И все же ситуацию в отрасли изменить можно и нужно.  Но для этого нужна сильная политическая воля, чтобы переломить сопротивление «рыбного лобби», беззастенчиво саботирующего решения руководства России, направленные на обеспечение продовольственной безопасности нашей страны.

Александр ТИМОФЕЕВ